Отец заметил синяк под глазом у дочери и тут же набрал номер жизнь зятя была разрушена.
Марина стояла на пороге, встречая родителей своей обычной дружелюбной улыбкой. Только черный синяк под глазом выдавал тему, о которой она не хотела говорить.
«Мам, всё нормально, не обращай внимания», быстро сказала она, заметив пристальный взгляд матери.
Елена Игоревна тяжело вздохнула.
«Твои дела, дочка. Тебе жить…»
Отец даже не поздоровался с зятем. Медленно подошел к окну и уставился в пустоту, будто не слышал бормотания дочери про шкаф и темноту.
«Я просто… вчера споткнулась случайно. Да ладно, мам, со мной и с Егором всё в порядке!»
В порядке? Сама Марина прекрасно помнила, что было вчера. Егор, вечно злой, не просто орал на неё. Когда она осмелилась сказать, что устала от всего этого, он схватил её за ворот халата так сильно, что порвал ткань на груди.
«Что, шлюха, забыла, кому обязана жизнью?!» кричал он, тряся её. «Забыла, как я тебя таскал из баров, когда ты убегала к тому Диме? Забыла, кто тебя любил, дура? Я тебя на руках носил!»
А затем сильный удар. Как мужчине. В глазах посыпались звёзды, потом накатила боль… А Егор всё орал что-то грязное.
«Да, дочка, поняла. Шкаф… темнота», пробормотала мать, хотя прекрасно знала, что произошло.
И чувствовала себя виноватой. Это она заставила Марину выйти за Егора! Это она отвадила от дочери Диму, считая его плохим влиянием.
«И шкаф у тебя, дочка, судя по всему, с кулаками», сказала Елена Игоревна, бросая взгляд на зятя.
Иван Михайлович так и не отошёл от окна. Вышел на балкон курить. В отличие от жены, он никогда не поддерживал Егора. Тот казался ему… пустым. Эгоистичным и никчёмным. Да, он был из богатой семьи квартира, машина, связи, перспективы. Но внутри гниль.
И теперь гниль вылезла наружу синяк под глазом дочери.
Конечно, Иван Михайлович мог схватить зятя за лацканы и дать пощечину. Но это лишь раздуло бы скандал. Да он и не хотел. Еле сдержался… Поэтому вышел на балкон.
Он знал, что решит эту проблему иначе. И уже знал как.
Он долго говорил по телефону с того балкона…
А тем временем Марина купила матери кофе, и они болтали о пустяках. Через полчаса родители ушли.
Егор, ожидавший упрёков и криков, наконец расслабился. Развалился на диване, открыл пиво и даже усмехнулся. В его понимании молчание родителей означало согласие. Семья есть семья, а синяки дело житейское. Никто не полезет в чужие дела. Точно!
«Вот видишь, Маринка, я же говорил всё утрясётся!» протянул он, довольный. «Твои родители нормальные, адекватные. Не то что ты… Вчера сама меня довела! Ну выпил, ну погулял и что?»
Он отхлебнул пива и потянулся за чипсами.
Радость длилась недолго.
Не прошло и получаса, как в дверь постучали. Не позвонили постучали. Твёрдо и уверенно. Этот стук заставил Егора поставить банку на стол и замереть.
Он подошёл к двери, глянул в глазок… и побледнел.
На пороге стоял Дима. Его соперник. Бывший Маринкин парень. Тот, кто чуть не женился на ней, но отпустил. Красивый, высокий, уверенный. В дорогом пальто и с той самой ухмылкой, от которой женщины вздрагивали, а мужчины хотели ударить.
«Чего надо?» прохрипел Егор, приоткрыв дверь ровно настолько, чтобы показать раздражение, но не впустить гостя.
«Отойди», спокойно сказал Дима и просто толкнул Егора плечом.
Тот отлетел, как тряпичная кукла.
Марина вскочила с дивана, широко раскрыв глаза.
«Дима…»
«Собирайся», коротко бросил он. «Хочешь ко мне. Хочешь к родителям. Но зачем тебе этот банкрот?»
«Кого ты банкротом назвал, урод?!» взорвался Егор, но так и остался стоять в углу, будто приклеенный.
У него были причины бояться Димы.
«Я звонил, Егорушка. Тебе», усмехнулся Дима. «Не лез, не встревал в твою жизнь. Но когда отец Марины адекватный мужик, кстати позвонил и сказал, что ты её бьёшь… Тогда я просто взял эстафету.»
«О чём… о чём ты?!» охрип Егор.
«Ну, не совсем так, конечно», снова усмехнулся Дима. «Просто помещение, которое ты арендуешь под свой клуб, принадлежит моему другу. Очень хорошему другу. В общем, тебе пришлют уведомление об отказе в продлении договора. Понял? Оно уже у тебя в офисе.»
Егор осел, будто его ударили.
«Ещё я посчитал долг за аренду за полгода. Помнишь, тебе говорили: аренда может вырасти, когда клуб начнёт приносить прибыль? Так вот, она выросла полгода назад. А уведомление всё это время лежало у тебя на столе ты просто не читал. А мы с Мишкой молчали, ждали, пока долг вырастет. Плюс пени, проценты… Улавливаешь? Теперь у тебя официальный долг. Большой и неприятный. Назвать сумму?»
Дима наклонился к Егору:
«И я знаю, что у тебя нет ни копейки, чтобы его оплатить. Надо было меньше бухать с шлюхами.»
Егор обмяк, как выжатый лимон.
«Это… это подстава!» прохрипел он. «Ты… ты подложил эти бумаги!»
«Думай что хочешь», пожал плечами Дима. «Можешь даже в суд подать. Но твой адвокат, как видишь, уволился. Или ты его уволил? Кто теперь тебя защитит? Твой бармен с пирсингом в носу?»
Егор хотел что-то сказать, но только разинул рот.
«Марина, пошли. Вещи не бери. Куплю всё, что нужно. А то, что здесь… тебе не нужно. Одно барахло с рынка.»
«Дима, подожди», растерянно сказала Марина. «Всё это как-то… быстро. Я не понимаю…»
«Быстро это когда получаешь по лицу и ищешь оправдания тому, кто ударил. Всё остальное слишком медленно.»