Сегодня я вернула свекровь в дом моего неверного мужа и его любовницы. Слова, которые я сказала, оставили их без дыхания.
Мы с Михаилом были женаты семь лет. С самого дня свадьбы я согласилась жить со свекровью, Анной Петровной, перенесшей инсульт. Она была парализована с одной стороны и требовала постоянного ухода: кормление, смена белья, помощь во всём. Сначала я думала, что справлюсь ведь она моя свекровь, а я её невестка, и забота о ней была моим долгом.
Но я не представляла, как долго это продлится И самое тяжёлое что бремя лежало только на мне. Михаил днём работал, а вечерами утыкался в телефон. Он часто говорил: «Ты лучше ухаживаешь за мамой, чем я. Если я попробую, ей будет только хуже». Я не держала на него зла.
Я думала, так и должно быть: жена ведёт хозяйство, муж зарабатывает. Но потом узнала, что Михаил не только на работе У него была другая.
Однажды я наткнулась на сообщение: «Сегодня снова приду. Быть с тобой в тысячу раз лучше, чем дома». Я не закричала, не разрыдалась, не устроила скандал.
Тихо спросила: «А твоя мать, которую ты годами забрасывал?» Михаил промолчал. На следующий день он ушёл. Я точно знала, куда.
Я посмотрела на Анну Петровну женщину, которая когда-то критиковала каждую ложку в моей тарелке, каждый мой отдых, твердила, что я «не достойна быть её невесткой» и комок подступил к горлу. Мне хотелось бросить всё. Но я напомнила себе: человек должен сохранять достоинство.
Через неделю я позвонила Михаилу: «Ты свободен? Привезу твою мать, чтобы ты за ней ухаживал».
Сложила её лекарства, медицинские карты и старую тетрадь с записями в холщовую сумку. Вечером усадила её в коляску и мягко сказала: «Мама, отвезу тебя к Мише на пару дней. В четырёх стенах скучно». Она кивнула, глаза блестели, как у ребёнка.
В их маленькой квартире я нажала звонок. Дверь открыл Михаил, и за его спиной стояла та женщина в шёлковом халате, с ярко-красной помадой. Я закатила коляску в гостиную, разложила одеяло и подушки, поставила сумку с лекарствами на стол.
Квартира пахла резкими духами, но была холодной и тихой. Михаил пробормотал: «Что что ты делаешь?»
Я улыбнулась. «Помнишь? Мама твоя. Я лишь невестка. Семь лет ухаживала хватит». Женщина за его спиной побледнела, ложка с йогуртом так и застыла в воздухе.
Я развернулась спокойно, будто завершала давно запланированное дело. «Тут её карта, рецепты, памперсы, мазь от пролежней. Все дозы записаны».
Положила тетрадь на стол и направилась к выходу. Михаил крикнул: «Ты бросаешь мою мать? Это жестоко!»
Я остановилась, не оборачиваясь. «Ты забросил её на семь лет разве это не жестокость? Я ухаживала за ней, как за родной, не ради тебя, а потому что она мать. Ухожу не из мести, а потому что выполнила свой долг».
Потом посмотрела на ту женщину и тихо добавила: «Если любишь его люби полностью. Всё остальное прилагается».
Достала документы на квартиру. «Она записана на меня. Ничего не забираю. Он ушёл только одежду. Но если понадобятся деньги на уход за мамой я помогу».
Наклонилась, в последний раз погладила волосы свекрови. «Мама, веди себя хорошо. Если станет грустно навести тебя».
Анна Петровна улыбнулась, голос дрожал. «Да заходи, когда вернёшься домой».
Я вышла, закрыв дверь. В комнате повисла тишина, смешанная с запахом духов и массажного масла. В ту ночь я спала спокойно, без снов. Утром разбудила сына, повела завтракать и обняла новую жизнь без слёз, без злобы.
