В тесном ветеринарном кабинете воздух был густым, будто пропитанным горечью предстоящей разлуки. Флуоресцентные лампы мерцали, отбрасывая холодный свет на стены, облезлые от времени. В этом маленьком мире, где каждый вздох отзывался эхом, стояла тишина тяжёлая, как свинцовые тучи перед грозой.
На столе, застеленном потрёпанным клетчатым пледом, лежал Барс когда-то мощный кавказский волкодав, пёс, чьи лапы помнили горные тропы, чьи уши слышали вой ветра в ущельях и шелест осенней листвы. Он помнил тепло печки в деревенском доме, запах дыма от костра и руку, которая всегда находила его загривок, словно говоря: *”Я здесь”*. Но теперь его шерсть потускнела, тело исхудало, дыхание стало прерывистым, словно каждое усилие давалось с боем.
Рядом, ссутулившись, сидел Дмитрий человек, который вырастил Барса из крошечного щенка. Его пальцы дрожали, но движения оставались нежными, будто он боялся причинить боль. Он гладил пса по голове, запоминая каждую морщинку, каждый жёсткий волос. В его глазах стояли слёзы, не падая, а словно застывая на грани между миром и вечностью.
Ты был моим братом, Барс, прошептал он, голос срываясь. Ты научил меня верности. Ты стоял рядом, когда я падал. Лизал мои слёзы, когда я не мог плакать. Прости что не смог защитить тебя
И тогда Барс, словно услышав, приоткрыл глаза. Они были мутными, затянутыми пеленой, но в них ещё теплилась искра та самая, что когда-то зажигала в Дмитрие надежду. Пёс медленно поднял морду и ткнулся носом в ладонь хозяина. Это был не просто жест. Это был крик: *”Я помню. Я здесь. Я люблю тебя”*.
Дмитрий прижался лбом к его голове, закрыл глаза, и в этот миг всё исчезло не было больше кабинета, не было боли. Были только они: долгие прогулки по заснеженному лесу, ночи у костра, когда Барс лежал рядом, охраняя сон, словно древний страж.
В углу стояли ветеринар и медсестра. Девушка в белом халате отвернулась, смахивая слёзы. Она видела такое много раз, но сердце не каменеет.
И вдруг чудо. Барс задрожал, собрал остатки сил и, с трудом подняв лапы, обнял Дмитрия за шею. Это был не просто жест. Это была благодарность. Это была любовь. *”Спасибо, что ты был моим человеком”*.
Я люблю тебя, шептал Дмитрий, сжимая пса в объятиях. Ты можешь отдыхать
Ветеринар подошла со шприцом, но вдруг замерла. Нахмурилась. Приложила стетоскоп к груди Барса и резко выпрямилась.
Термометр! Срочно! крикнула она.
Но вы же сказали он умирает прошептал Дмитрий.
Нет! Она схватила историю болезни. Это не конец! Это сепсис! Температура под сорок! Он борется!
Дмитрий остался в коридоре. Часы тянулись как века.
Наконец дверь открылась. Ветеринар устало улыбнулась.
Температура падает. Он стабилен.
Дмитрий вошёл. Барс лежал на столе, глаза его были ясными. Увидев хозяина, он слабо вильнул хвостом.
Привет, старина Дмитрий коснулся его морды. Ты просто не хотел уходить
Он ещё слаб, предупредила ветеринар. Но он хочет жить.
Дмитрий опустился на колени, прижался лбом к псу и заплакал.
Ты не просил умереть Ты просил бороться.
Барс медленно поднял лапу и положил её на руку хозяина.
Это было не прощание.
Это была клятва.
*”Мы ещё пройдём этот путь вместе”*.