**Дневник Анны**
Скорая приехала через несколько минут, но для Анны эти минуты показались вечностью. В полузабытьи лишь твердый голос Романа удерживал ее в реальности. «Держитесь, Анна Николаевна, все будет хорошо. Дети рядом со мной, они в безопасности», шептал он, сжимая крохотную ладошку Луки, который рыдал, не в силах успокоиться. Алиса, с глазами полными слез, смотрела на него с недоверием, но и с жадной потребностью в защите.
Фельдшеры уложили Анну на носилки, быстро проверили пульс. «Сильное обезвоживание, истощение, вероятно, гипогликемия», бросил один из них. Роман кивнул, затем взглянул на близнецов. «Я еду с вами», сказал он без колебаний. Водитель скорой махнул ему рукой садись.
Дорога в больницу была вихрем эмоций. Анна, с капельницей в руке, казалась хрупкой, как лист на ветру. Роман, привыкший к миллионным сделкам в рублях, впервые за долгое время ощутил, что одна человеческая жизнь значит больше всех контрактов. Он держал на коленях маленькую руку Алисы, а Лука уснул, прижавшись к его дорогому пиджаку, будто это было самое надежное место на земле.
В больнице врачи подтвердили диагноз: крайнее истощение, недоедание, нервный срыв. Анне требовались покой, наблюдение и нормальное питание. Роман остался в холле, а близнецы, измученные слезами, заснули на сдвоенном кресле, укрытые его пиджаком.
В тишине больничного коридора железный бизнесмен впервые за много лет почувствовал трещину в ледяной стене вокруг своего сердца.
Когда Анна очнулась на следующее утро, первое, что она увидела, спящих детей рядом. Потом заметила высокую фигуру у окна. «Роман Сергеевич зачем вы это сделали?» спросила она слабым, но изумленным голосом. Он повернулся и коротко улыбнулся: «Потому что больше никто не сделал. И потому что я не смог пройти мимо».
Следующие дни стали откровением для обоих. Роман принес детям новую одежду, игрушки, полезные продукты для Анны. Он не хотел выглядеть благодетелем, но в каждом жесте сквозила искренняя забота. Когда врачи разрешили выписку, встал вопрос: куда идти? Квартиру у нее отняли, родня мужа отвернулась, денег почти не было.
Однажды вечером в холле больницы Роман принял неожиданное решение. «Анна, я понимаю, мы едва знакомы. У вас есть все причины не доверять. Но позвольте помочь. У меня большой пустой дом живите там с детьми, пока не встанете на ноги. Ничего не нужно взамен». Анна смотрела на него сквозь слезы, колеблясь между страхом и надеждой. «Почему я? Почему сейчас?» Он ответил просто: «Потому что вы и дети заслуживаете шанса. А мне нужно хоть раз в жизни сделать что-то по-настоящему важное».
Так началась новая глава. Огромный особняк Романа, годами стоявший безмолвным, ожил от смеха Луки и Алисы. Для Анны сначала все казалось сном: светлые комнаты, полные холодильники, двор, где дети резвились без забот. Но больше всего трогало поведение Романа: не как холодного благотворителя, а как человека, который постепенно открывал для себя радость простого общения.
Между ними возникла тихая взаимность. Анна, осторожная и благодарная, искала работу устроилась в книжный магазин на пару часов в день. Роман, привыкший управлять корпорациями, учился читать детям сказки, чинить сломанные игрушки, слушать без осуждения.
Прошли месяцы. Для мира Роман Захаров оставался непоколебимым олигархом. Но внутри что-то изменилось. Особняк стал домом. Анна не случайной незнакомкой, а человеком, принесшим тепло. А Лука и Алиса заполнили пу
