Если тебе кажется, что я для тебя ничего не делаю, попробуй пожить без меня! вырвалось у жены.
Вечер в квартире выдался тихим, но неспокойным. Татьяна медленно мешала борщ, слушая, как тикают старые часы в прихожей. Когда-то этот звук терялся среди детского смеха, разговоров и топота ног. Теперь же он напоминал метроном, отсчитывающий время в опустевшем доме.
Она бросила взгляд на мужа. Виктор, как обычно, уткнулся в телефон, синий свет экрана отражался в его очках. Раньше ей казалось это милым вот он, рядом, дома. Теперь же это злило.
Ужин готов, сказала Татьяна, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Он кивнул, не отрываясь от экрана. Она расставила тарелки из сервиза, который берегла для праздников. Хотя какие теперь праздники? Дети выросли, внуков пока нет. Остались только они вдвоём в этой трёшке, где каждый угол напоминает о прошлом.
Татьяна разлила борщ, украсила сметаной, положила свежий ржаной хлеб.
Виктор наконец отложил телефон, взял ложку. Она замерла. Первая ложка. Вторая. На третьей он поморщился.
Опять пересолено, буркнул он, отодвигая тарелку.
В груди что-то оборвалось. Татьяна посмотрела на свои руки красные от воды, с огрубевшей кожей. Весь день она стирала, убирала, готовила этот чёртов борщ. А на плите уже кипел его любимый чай тот самый, который нужно заваривать строго семь минут, иначе “невкусно”.
Она взглянула на аккуратно сложенные рубашки каждая по стопкам, как он любит. Тридцать лет. Тридцать лет она так складывала бельё, потому что “иначе мнётся”.
Знаешь что её голос дрогнул, но не от слёз, а от злости. Если ты считаешь, что я для тебя ничего не делаю, попробуй прожить без меня!
Он поднял глаза, удивлённо уставился на неё, будто впервые заметил.
Татьяна резко встала. Стул с грохотом отодвинулся, но ей было всё равно. Она схватила куртку старую, потому что “зачем тебе новая, эта ещё как новая”.
Ты куда? в его голосе прозвучало беспокойство, но она уже не слушала.
Дверь хлопнула. Холодный осенний воздух ударил в лицо, и впервые за долгие годы Татьяна вдохнула полной грудью. Она не знала, куда идёт. Но знала одно назад не вернётся.
Маленькая однушка на окраине встретила её тишиной. Не той тяжёлой, что была дома, а лёгкой, почти звонкой. Здесь не было вечно недовольного голоса, не было требований и упрёков.
Она проснулась рано привычка. Но сегодня не спешила вставать. Лежала, смотрела, как первые лучи солнца пробиваются сквозь занавески.
Я могу просто лежать, прошептала она и улыбнулась.
Старые привычки не сдавались. Руки сами тянулись к тряпке, к пылесосу
Нет, сказала она вслух. Сегодня я делаю то, что хочу.
В ванной она долго разглядывала своё отражение. Когда в последний раз она действительно смотрела на себя? Морщинки у глаз, седина в волосах но взгляд живой.
На улице пахло опавшей листвой и сдобой из соседней пекарни. Раньше она проходила мимо, спеша в магазин. “Зачем тратить деньги на булки, когда можно дома испечь”, говорил Виктор. И она соглашалась.
Дверь в кафе звякнула колокольчиком.
Доброе утро! улыбнулась девушка за стойкой. Что будете?
Я Татьяна растерялась. Столько лет она варила кофе другим, но не помнила, какой нравится ей. Что посоветуете?
У нас отличный латте с сиропом. И свежие круассаны.
Раньше она бы отказалась дорого, калорийно, что скажет муж Но сегодня был другой день.
Давайте и латте, и круассан.
Она села у окна. За соседним столиком смеялись подруги. Когда она в последний раз так смеялась? Не из вежливости, а от души?
Первый глоток кофе обжёг губы сладкой теплотой. Она закрыла глаза. Неужели жизнь может быть такой лёгкой?
Телефон молчал. Впервые за тридцать лет Виктор остался без завтрака, без чистых рубашек. Что он сейчас делает? Злится? Даже не заметил?
Ещё кофе? спросила официантка.
Татьяна взглянула на часы. Раньше в это время она уже бежала на рынок. Но сегодня
Да. И ещё один круассан.
Телефон зазвонил, когда она развешивала вещи в шкафу. “Игорь” старший сын. Рука дрожала. Впервые ей не хотелось брать трубку.
Мам, ты что творишь? в голосе сына звучало раздражение. Папа сказал, ты ушла. Это что за бред?
Татьяна села на кровать. Как объяснить то, чего сама до конца не понимала?
Игорь, это не просто так
Да ладно! перебил он. Папа всегда ворчал, ты же знаешь. Нашла из-за чего скандалить!
Его тон будто списывал её чувства со счетов.
Это не из-за борща, тихо сказала она.
А из-за чего тогда? Папа в шоке! Вчера сам ужин готовил, представляешь?
Она представила: Виктор ругается у плиты, не знает, куда деться. Раньше ей стало бы жалко. Но теперь
Вот видишь, усмехнулась она, оказывается, может сам.
Мам, ты серьёзно? в голосе сына появились нотки паники. Ты же рушишь семью! Что люди скажут?
Люди? она рассмеялась. А когда ты в последний раз спрашивал, чего хочу я?
Тишина. Потом сын заговорил мягче:
Мам, ну ты же всегда говорила, что семья главное
Да, согласилась она. Но я тоже часть семьи. А не обслуживающий персонал.
Но папа
Я не вернусь, твёрдо сказала Татьяна. Мне нужно пожить для себя.
После разговора она долго смотрела в окно. В отражении видела женщину с пря
