Вышел на улицу с Мишенькой на руках, ступил на мокрые ступеньки. Капли дождя пробивались в полуоткрытую подъездную дверь, пропитывая мои волосы сыростью. Улицы были пустынны даже бродячие псы не решались в такую погоду шляться по дворам. Холод пробирал до костей, но идти мне было некуда.
Бродил с ребёнком по городу несколько часов, пока нас не заметила соседка, пожилая Анна Петровна. Взяла в свою тесную, но уютную квартиру, дала полотенце, чашку горячего чая и устроила Мише временную постель. В ту ночь я молча плакал, уставившись в потолок. Понимал: так больше продолжаться не может.
Дни тянулись мучительно. Искал работу, но кто возьмёт отца-одиночку с малолетним ребёнком? Деньги таяли, а унизительные взгляды знакомых ранили сильнее голода. Дмитрий и Ольга делали вид, будто меня не существует. И я чувствовал, как стираюсь из их жизни, словно ненужная помарка.
Через неделю пришло официальное письмо. Вскрыл конверт с дрожащими руками, ожидая долговых претензий. Но текст перевернул всё: *«Уважаемый Алексей Соколов, вы являетесь единственным наследником имущества покойной Елены Васильевны Морозовой, вашей дальней родственницы»*
Перечитал трижды. Не верил. Елена Васильевна, которую видел лишь раз в детстве, оставила мне просторную дачу под Москвой, солидные сбережения и главное акции крупной торговой фирмы.
Оформил бумаги у нотариуса и потихоньку освоился с наследством. Впервые за долгое время ощутил, как жизнь поворачивается лицом. Купил новую одежду, обеспечил Мише то, чего у него никогда не было: игрушки, тёплую зимнюю куртку, свежие фрукты. Но важнее всего была уверенность в завтрашнем дне.
Годы шли. Управление делами давалось нелегко, но я втянулся. Инвестировал разумно, окружил себя надёжными людьми. Постепенно моё имя стало весомым в деловых кругах. «Соколов? Да это же тот самый расчётливый предприниматель!» наконец заговорили обо мне. Никто не вспоминал, как когда-то я вымокший и жалкий скитался с ребёнком под дождём.
А вот Дмитрий с Ольгой скатились на дно. Их бизнес трещал по швам: неверные решения, упущенные партнёры, долги Искали инвесторов, но двери перед ними захлопывались.
Однажды утром позвонил мой юрист:
Алексей Иванович, компания «Волков и партнёры» выставляется на торги. У них кредиты висят. Хотите участвовать в аукционе?
Сердце ёкнуло. Настал момент. Судьба подносила мне на блюде то, о чём я мечтал в ту дождливую ночь изгнания.
Явился на аукцион в строгом костюме, с гладко зачёсанными волосами. Меня не узнали. Годы стёрли следы отчаяния теперь я был новым человеком. Когда объявили победителя, лица Дмитрия и Ольги побелели. Их фирма принадлежала мне. Я не смотрел на них, лишь подписал документы с холодной ухмылкой.
Вечером Richard пришёл в мой кабинет. Постаревший, сгорбленный, он дрожал.
Лёша прошу не губи нас. Без компании мы пропадём.
Я всмотрелся в его глаза. Тот же человек, что вышвырнул меня на улицу, назвав обузой. Теперь он стоял на коленях.
Жизнь штука ироничная, ответил я. Тогда ты обещал, что не пожалеешь. Видишь, как вышло?
Ольга пыталась давить на жалость: слёзы, покаяния. Но передо мной была лишь та самая женщина, что захлопнула дверь перед промокшим ребёнком.
Милости? переспросил я. А где была ваша милость, когда Миша плакал у вас на пороге?
Они ушли с опущенными головами. Бизнес стал моим. Их ничем.
Прошли годы. Миша вырос умным, сильным парнем. Иногда я рассказывал ему о том вечере. Учил: *«Даже если весь мир отвернётся держи голову высоко»*.
А когда встречал Дмитрия на улице в потрёпанном пальто, с пустым взглядом, чувствовал не злорадство, а спокойствие. Не месть, а справедливость.
Потому что в ту дождливую ночь я поклялся: они ещё пожалеют. И ошибки своей не исправят.
