Мой сын сказал, что подарил мне дом в деревне но когда мы туда приехали, земля ушла у меня из-под ног.
Меня зовут Иван Петрович, мне 78 лет.
Никогда не думал, что мне придётся просить совета у чужих людей, но вот я здесь. Мне нужен ваш взгляд со стороны.
Большую часть взрослой жизни я прожил один, воспитывая сына. Моя жена, Людмила, умерла от рака, когда нашему сыну Дмитрию (сейчас ему 35) было всего десять.
Тогда было тяжело, но мы справились. С тех пор остались только мы вдвоём против целого мира. Я делал всё, чтобы быть для него и отцом, и матерью, и работал без устали, чтобы дать ему все возможности.
Дмитрий вырос хорошим человеком. Конечно, бывали моменты бунта, но в целом он был добрым, трудолюбивым и казался разумным. Хорошо учился, получил частичную стипендию в университете, а после устроился в банк.
Я всегда им гордился и видел, как он становится успешным. Мы оставались близки, даже когда он съехал звонили регулярно, ужинали вместе хотя бы раз в неделю.
Папа, сказал он, не глядя мне в глаза, прости. Я говорил, что это домик, но здесь тебе будет лучше. Здесь о тебе позаботятся.
Позаботятся? Мне не нужна забота! Я полностью самостоятелен. Зачем ты меня обманул?
Пап, прошу, Дмитрий наконец поднял взгляд, и в его глазах читалась мольба.
В последнее время ты забываешь вещи. Я боюсь, что ты живёшь один. Здесь есть всё необходимое, и рядом всегда будут люди.
Забываю? У всех бывает! крикнул я, и по щекам потекли злые слёзы.
Это неправда, Дмитрий. Немедленно вези меня домой.
Он покачал головой, а потом выдал самое страшное:
Не могу, папа. Я я уже продал дом.
Я почувствовал, как земля уходит из-под ног.
Я знал, что согласился на продажу, но думал, что времени ещё много. Хотел познакомиться с новыми хозяевами, выбрать хорошую семью, объяснить, как ухаживать за старым дубом в саду.
А потом, чуть больше года назад, случился шок. Был вечер вторника, когда Дмитрий пришёл ко мне в возбуждённом состоянии.
Папа, сказал он, у меня отличные новости! Я купил тебе домик в деревне!
Домик? О чём ты?
Идеальное место, пап. Тишина, покой именно то, что тебе нужно. Ты его полюбишь!
Я был ошеломлён. Переезд так далеко? Слишком резко.
Дмитрий, не надо было. Мне и здесь хорошо.
Но он настаивал:
Нет, папа, ты заслуживаешь лучшего. Твой дом слишком большой для одного. Пора меняться. Доверься мне, всё будет замечательно.
Признаюсь, я сомневался. Тот дом был нашим семейным гнездом больше 30 лет. Там Дмитрий вырос, там Людмила и я строили жизнь. Но сын казался таким уверенным, таким радостным. И я ему верил.
Мы всегда были честны друг с другом.
Так что, несмотря на сомнения, я согласился на переезд и продажу. В следующие дни я собирал вещи, а Дмитрий занимался деталями. Уверял, что всё под контролем. Он был так заботлив, что я отогнал тревоги.
Наконец настал день переезда. В машине Дмитрий рассказывал про удобства нового места. Но чем дальше мы уезжали от города, тем тревожнее становилось на душе.
Вокруг появлялись только пустые поля и заброшенные фермы. Никаких холмов, никакой природы. Ни соседей, ни улиц только безжизненная равнина.
Те дачные домики, что я когда-то рассматривал с Людмилой, были уютными, тёплыми, окружёнными лесом. А это было совсем другое.
Дмитрий, спросил я, мы точно едем туда? Это не похоже на деревню.
Он заверил, что мы на правильном пути, но избегал моего взгляда.
Через час мы свернули на длинную извилистую дорогу. В конце стояло мрачное здание. Сердце остановилось, когда я прочёл вывеску: «Золотая Осень».
Это был не домик. Это был дом престарелых.
Я остолбенел. Повернулся к Дмитрию, сдерживая ярость.
Что это? Что происходит?
Как он мог продать мой дом без моего ведома? Я требовал ответов, но он отводил глаза. Сказал, что у него есть доверенность и он делает это ради моего блага.
После этих слов я онемел. Следующие дни прошли как в тумане. Меня зарегистрировали и отвели в маленькую комнату с узкой кроватью и окном на парковку. Стены были выкрашены в унылый бежевый, воздух пах дезинфекцией и старостью.
Мой старый дом ещё хранил аромат коричных булочек, которые пекла Людмила, и я не менял в нём ничего. А теперь это казённое место стало моим новым домом.
И я ничего не мог поделать.
Дни проходили в гневе и растерянности. Я перебирал слова Дмитрия. Неужели я и правда стал забывчивым? Может, я чем-то его обидел? Или он искренне хотел помочь? Но разве это было правильно? Я начал сомневаться в себе может, у меня деменция?
Персонал в «Золотой Осени» был добрым, звал на занятия, чтобы я освоился. Но что-то было не так.
Однажды днём, сидя в гостиной и делая вид, что читаю газету, я подслушал разговор двух медсестёр.
Бедный Иван Петрович, сказала одна. Ты слышала про его сына?
Нет, а что?
Говорят, у него огромные долги из-за азартных игр. Поэтому он и продал отцовский дом, чтобы сюда его сдать.
Меня будто ударили в живот.
Долги из-за азартных игр? Вот настоящая причина? Мой сын предал меня, чтобы скрыть свои ошибки? Я был раздавлен.
Тот мальчик, которого я растил, которого, как мне казалось, знал лучше всех, бросил меня ради своих интересов. Я вспомнил все моменты, когда помогал ему, все жертвы, которые принёс ради его будущего.
К счастью, судьба вмешалась в лице старого друга.
Алексей, юрист, которого я знал много лет, случайно зашёл в «Золотую Осень» навестить сестру. Встретив меня, он был потрясён. Услышав мою историю, он возмутился и пообещал помочь вернуть дом и выяснить правду.
Можно ли простить такое предательство? Как мне снова доверять Дмитрию?
Имею ли я право чувствовать себя преданным или должен попытаться понять?
