Сумка с вещами стояла у порога, застёгнутая на все молнии последний штрих перед отъездом. Наталья нервно поправляла ремень, украдкой поглядывая на сестру и сына. В прихожей пахло сыростью: за окном моросил осенний дождь, а дворник сгребала мокрые листья к обочине. Уезжать Наталье не хотелось, но как объяснить это десятилетнему Мише? Он стоял, уткнувшись взглядом в пол, сжав кулаки. Ольга старалась сохранять бодрость, хотя внутри всё сжималось теперь мальчик будет жить у неё.
Всё наладится, сказала она, делая усилие улыбнуться. Мама скоро вернётся. А мы с тобой пока справимся.
Наталья обняла сына быстро и крепко, будто боялась передумать. Затем кивнула сестре: ты ведь понимаешь. Дверь захлопнулась, оставив в квартире тяжёлую тишину. Миша по-прежнему стоял у стены, прижимая к груди потрёпанный рюкзак. Ольга вдруг ощутила неловкость: племянник в её доме, его кроссовки рядом с её ботинками, куртка на вешалке. Раньше они не жили вместе дольше пары дней.
Иди на кухню. Чайник уже закипел, позвала она.
Мальчик молча последовал за ней. На кухне пахло свежим хлебом; на столе стояли кружки и варенье. Ольга наливала чай, говорила о пустяках о затянувшемся ненастье, о том, что скоро надо купить новые сапоги. Миша отвечал односложно, смотрел мимо неё то ли на запотевшее окно, то ли в пустоту.
Вечером они разбирали его вещи. Мальчик аккуратно складывал футболки в комод, тетради на полку. Ольга заметила: он избегает трогать её старые игрушки на антресолях будто боится нарушить границы чужого пространства. Она решила не давить.
Первые дни давались трудно. Утренние сборы в школу проходили в тишине: Ольга напоминала про бутерброды, проверяла пенал. Миша ел медленно, почти не поднимая глаз. После уроков он делал домашнее задание у окна или читал книгу из библиотеки. Телевизор почти не включали шум раздражал обоих.
Ольга понимала: мальчику тяжело привыкнуть к новому распорядку. Она и сама ловила себя на мысли, что всё временно даже чашки в шкафу будто ждут возвращения хозяйки. Но медлить было нельзя: через два дня предстояло идти в МФЦ оформлять опеку.
В отделении пахло бумагой и мокрыми зонтами. Очередь петляла вдоль стен, увешанных объявлениями о субсидиях. Ольга сжимала папку с документами: заявление от Натальи, её согласие, копии паспортов, свидетельство о рождении Миши. Сотрудница за стеклом говорила монотонно:
Нужна справка о прописке ребёнка и согласие второго родителя
Его нет. Я уже предоставляла свидетельство о смерти.
Требуется официальный документ
Бумаги перебирали медленно; каждое замечание звучало как упрёк. Ольга чувствовала скрытое недоверие. Она снова объясняла про вахту сестры, показывала трудовой договор. В итоге заявление приняли, но предупредили: решение не раньше чем через неделю.
Дома Ольга скрывала усталость. Она отвела Мишу в школу лично поговорить с классной руководительницей. В коридоре толкались дети. Учительница смотрела настороженно:
Теперь вы за него отвечаете? Документы есть?
Ольга протянула справки. Женщина долго их изучала:
Надо уведомить администрацию По всем вопросам теперь к вам?
Да. Его мать на вахте. Я оформляю временную опеку.
Учительница кивнула без эмоций:
Главное не пропускать занятия
Миша слушал, сжав кулаки, затем молча ушёл в класс. Ольга заметила: дома он замыкался, подолгу сидел у окна. Она пыталась разговорить его спрашивала про школу, друзей. Ответы были краткими; за ними угадывалась усталость.
Через несколько дней позвонили из опеки:
Проверим условия проживания ребёнка.
Квартиру убрали до блеска; вечером вместе вытирали пыль, раскладывали вещи. Ольга предложила Мише выбрать место для его книг.
Всё равно потом уеду пробормотал он.
Можешь расставить, как удобно.
Он пожал плечами, но книги переставил сам.
В назначенный час пришла женщина из соцслужбы. В прихожей у неё зазвонил телефон; она отрезала:
Да, сейчас занята
Ольга провела её по квартире. Женщина спрашивала про режим дня, питание, школу. Затем обратилась к Мише:
Тебе тут нравится?
Мальчик пожал плечами.
Скучает по маме, мягко добавила Ольга. Но уроки делает исправно, гуляем после школы.
Жалоб нет?
Нет, твёрдо сказала Ольга. Если что звоните мне.
Вечером Миша спросил:
А если мама не вернётся?
Ольга замерла, затем села рядом:
Мы справимся. Обещаю.
Он долго молчал, потом кивнул. В тот вечер впервые сам помог накрыть на стол.
На следующий день в школе случилась драка. Классная вызвала Ольгу:
Ваш племянник подрался Сомневаюсь, что вы контролируете ситуацию.
Голос был ледяным. Ольга почувствовала, как закипает:
Все вопросы по поведению ко мне. Документы у вас есть. Если нужен психолог или дополнительные занятия я готова участвовать. Но не судите нашу семью поспешно.
Учительница удивилась, затем коротко кивнула:
Ладно Посмотрим.
По дороге домой ветер рвал капюшон Мишиной куртки. Ольга шла, чувствуя усталость, но уже без сомнений: назад дороги нет.
Дома она поставила чайник, достала хлеб. Миша без слов нарезал его ровными ломтиками. Кухня наполнилась тёплым светом не от лампы, а от ощущения, что здесь их не осудят. Ольга заметила: мальчик смотрит на неё, будто ждёт чего-то. Она улыбнулась:
Чай с лимоном будешь?
Он пожал плечами, но не отвёл взгляд. После ужина они мыли посуду вместе, и в этом простом действии возникло что-то общее. Напряжение первых дней начало таять.
Позже Миша сам принёс тетрадь с задачкой по математике. Ольга объяснила решение, и он впервые за недели улыбнулся по-настоящему.
На следующий день по дороге в школу мальчик вдруг спросил:
Можно после уроков зайти в магазин?
