Женщине исполнилось семьдесят лет настоящий юбилей! К этому дню она купила роскошную ткань и сшила нарядное платье. А к нему через интернет заказала серебряные серёжки, дорогие, с изящным узором.
Надела всё, подошла к зеркалу и ахнула: будто на десять лет моложе стала.
Нет, без обновок никак нельзя, подумала она. Они душу греют.
Принялась готовить, чтобы угостить гостей повкуснее. Должны были приехать сёстры, а брат обещал привезти маму той скоро девяносто пять исполнится.
Стол ломился от угощений, всё так и просилось в рот. Гости собрались. Старушку-мать усадили на почётное место она, как всегда, посидит немного, а если устанет, приляжет в соседней комнате.
Именинница вышла к гостям в новом платье, с серёжками все ахнули. Ей было приятно, что оценили её наряд. Подняли первый тост, потом второй И вдруг одна из сестер брякнула:
Ну удивила! В семьдесят лет новое платье шить, да ещё серёжки золотом отливают! Тебе-то зачем? Сидишь дома, не на работу ходишь, не в театры. Старых платьев полно носи да радуйся.
Остальные закивали, заговорили, что у них самих шкафы ломятся от одежды всю жизнь не переносить.
И вдруг платье на имениннице будто сжалось, стало неудобным, серёжки оттягивали уши, а на душе пустота.
Да, семьдесят Жизнь прошла, а я тут наряжаюсь, как молодуха, с горечью подумала она.
Улыбка сошла с лица, взгляд потух. Не хотелось ни есть, ни говорить, ни праздника. Гости притихли, почувствовав перемену.
Тут заговорила мать, до сих пор молчавшая:
Мои родители почти до ста лет дожили. Долгожители в нашем роду. И когда маме девяносто стукнуло, отец пошёл на рынок и купил ей шаль алую, с узорами. За столом достал, на плечи ей накинул
Она сидела, счастливая, гладила подарок дрожащими руками будто на двадцать лет помолодела.
Не вещи для нас, а мы для вещей, тихо сказала старушка. Они радость приносят. А счастье в любви близких.
Помолчала и строго добавила:
Забыли, что ли?
Потом повернулась к дочери, что язвительно отозвалась о платье:
А тебе вот что скажу: язык за зубами держи. Слова не пустые звуки.
Встала и пошла отдохнуть.
За столом стало тихо. Сестра попыталась извиниться, но осадок остался. Шутки не смешили, разговор не клеился.
И вдруг в дверь постучали любимая племянница с мужем ворвались с шумом и смехом. Поздравили именинницу, а муж племянницы, опустившись на колено, протянул букет алых роз и пропел строчку из старого романса.
А племянница открыла коробочку там лежали жемчужные бусы. Все ахнули:
Где ты такие нашла?!
Она тут же надела их на тётю, подвела к зеркалу, обняла и рассмеялась.
И будто пелена спала. Снова зазвучали тосты, смех, разговоры. Тяжёлое облако рассеялось, уступив место настоящей радости.
А именинница сидела, сжимая в руках жемчуг, и думала:
Семьдесят? Да это же только начало!
Так и сидела она красивая, счастливая, с блеском в глазах. Женщина, которая поняла: счастье не в возрасте, а в том, чтобы позволять себе радоваться. Ведь жизнь она на то и дана.
