Жена моего отца появилась однажды с большой коробкой конфет и двумя маленькими пуделями, радостно виляющими хвостиками.
Мы с сестрой стояли, как вкопанные, от страха. Мы наслушались историй о злых мачехах холодных, жестких, бессердечных и страх сковал наши языки.
Но она не восприняла это всерьёз. Она просто улыбнулась тёплой, спокойной улыбкой, которую, казалось, носила всю жизнь.
Она была красивой женщиной с тёмными волосами и добрыми глазами. Отец представил её без особых эмоций: «Это твоя новая мама».
Я был слишком мал, чтобы понять, как неловко и больно ей было слышать такие слова. Мы встретили её ледяным молчанием.
Свадьба прошла тихо в загсе. Вскоре она переехала к нам в дом, всё ещё окутанный тенью горя.
Мы привыкли к темноте.
В свой первый день она распахнула все окна, впустила солнце и включила радио.
Я помню раздражённое лицо сестры яркий свет и музыка нарушили нашу привычную тишину.
Она убиралась с такой нежностью, будто хотела стереть само горе. Когда она взяла портрет нашей матери, я затаил дыхание, уверенный, что она его снимет.
Но она лишь аккуратно вытерла пыль и повесила его посреди стены.
В тот момент я начал принимать её.
На кухне она была как волшебница. Готовила блюда, которых мы раньше не пробовали, и именно так завоевала сердце отца а потом и наше.
Год прошёл. В доме стало светлее. Грусть осталась, но уже не так болела.
Мамина фотография всё ещё висела в гостиной, но теперь мы смотрели на неё с нежностью, а не с болью.
Мы никогда не называли её «мамой», и она никогда не просила об этом.
Она заслужила наше доверие терпением. Советовала, защищала, выручала, когда мы попадали в переплёт.
А потом настал день, когда отец не вернулся с работы.
Сначала она пыталась сохранять спокойствие, но после десятка звонков пришло известие: его машину нашли внизу обрыва. Он погиб на месте.
Это была вторая смерть в моём детстве день, когда я понял, что ничто не длится вечно.
После похорон мы боялись, что она нас оставит, но она осталась.
Она стала даже сильнее, чем раньше. Работала неполный день в кафе, а остальное время посвящала нам: прогулки, музыка, смех и танцы с собаками.
Мы наблюдали за ней со стороны, но она никогда не сдавалась.
Однажды утром я спросил, где мой мяч. Она тут же нашла его и протянула с улыбкой.
«Если хочешь, могу сыграть с тобой», сказала она.
«Давай», ответил я.
Она вышла босиком во двор, смеясь, как ребёнок, пока собаки носились вокруг.
В тот день я по-настоящему полюбил её.
Моя сестра заметила это и тоже постепенно раскрылась.
К концу года она стала центром нашей жизни.
Когда я окончил школу, даже не думал, что смогу поступить в институт.
Но она тайно копила и уже подала за меня документы. Я плакал от счастья, когда узнал.
Моя сестра выучилась на медсестру.
Она не была нашей родной матерью, но она осталась. Стала мамой, о которой мы даже не мечтали.
Годы шли. Я стал юристом и остался рядом с ней.
Она заболела, когда мне исполнилось тридцать три. Я вернулся, чтобы ухаживать за ней. Она знала, что времени мало, но всё равно улыбалась.
«Обещай, что будешь смеяться», сказала она. «Слёз не надо».
В один летний понедельник мы похоронили её под деревьями. Она не хотела лежать рядом с отцом.
«Это место для твоей мамы», сказала она.
Теперь мы навещаем всех троих.
Красные розы для мамы.
Шутки для отца, который любил посмеяться.
И конфеты для неё, как она и просила.
Не каждый второй шанс заканчивается хорошо.
Но иногда в твою жизнь входит кто-то особенный
и остаётся в ней навсегда
даже когда его нет.
