Однажды днём перед нашей дверью появилась вторая жена отца. В руках она держала коробку с конфетами, а рядом, весело виляя хвостами, шли два маленьких пуделя.
Мы с сестрой остолбенели. Мы слышали столько страшных историй о мачехах холодных, жестоких, бездушных женщинах что даже не смогли сказать «здравствуйте».
Но она не обиделась. Только улыбнулась той тёплой, успокаивающей улыбкой, которая, казалось, никогда не сходила с её лица.
Она была красивой: длинные тёмные волосы и мягкий взгляд. Отец представил её без лишних слов: «Это будет ваша новая мама».
Я была слишком маленькой, чтобы понять, как трудно было ей это слышать. Мы встретили её молчанием.
Они поженились скромно. Вскоре она переехала к нам в дом, всё ещё окутанный тенью горя.
Мы привыкли к темноте.
Но первым же утром она распахнула все окна, впустила солнце и включила радио.
Я до сих пор помню лицо сестры она была недовольна светом и музыкой; наша тишина была нарушена.
Она убиралась с такой тщательностью, будто хотела стереть не только пыль, но и боль. Когда она проходила мимо портрета мамы, я затаила дыхание думала, она его снимет.
Но она лишь протёрла рамку и поставила его ровно посередине стены.
В тот момент я приняла её сама того не осознавая.
На кухне она была настоящей волшебницей. Готовила блюда, которых мы раньше не пробовали, наполняя дом ароматами. Так она завоевала сердце отца а потом, постепенно, и наши.
Прошёл год. Дом больше не был тёмным. Боль осталась, но стала тише.
Фотография мамы по-прежнему смотрела на нас из гостиной, но теперь её взгляд уже не обжигал.
Мы никогда не называли её «мамой», и она не просила об этом.
Терпеливо она заслужила наше доверие. Давала советы, защищала, покрывала наши ошибки.
А потом однажды отец не вернулся с работы.
Сначала она не волновалась, но с каждым часом тревога росла.
Потом раздался звонок: его машину нашли на дне оврага. Он погиб мгновенно.
Это была вторая смерть в нашем детстве день, когда мы поняли, что ничто не длится вечно.
После похорон мы боялись, что нас разлучат. Но она не ушла. Осталась.
Устроилась на полставки в кафе, а остальное время посвящала нам: прогулки, музыка, танцы с собаками, смех
Мы наблюдали со стороны. Но она не сдавалась.
Однажды утром я спросила: «Где мой мяч?» Она тут же нашла его и, улыбаясь, протянула мне.
«Если не хочешь играть одна, я могу составить тебе компанию», сказала она.
«Ладно», пробормотала я, пожимая плечами.
Она выбежала босиком во двор, смеялась, как ребёнок, неуклюже пинала мяч, а собаки носились вокруг.
В тот день я начала любить её по-настоящему.
Сестра заметила. И тоже постепенно стала доверять.
К концу года наша жизнь уже вращалась вокруг неё.
Когда я закончила школу, думала, что не смогу поступить в институт.
Но она тайком откладывала деньги и записала меня. Когда я узнала, то плакала от счастья.
Сестра стала медсестрой.
Она не была нашей матерью, но выбрала остаться.
Могла уйти, когда умер отец но не ушла.
И превратилась в ту мать, которую мы никогда не ждали.
Годы шли. Я стала адвокатом и не уезжала от неё.
В тридцать три года она заболела. Я переехала, чтобы ухаживать за ней. Она знала, что времени мало, но продолжала улыбаться.
«Хочу, чтобы ты смеялась, говорила она. Не плачь».
Мы похоронили её летом, в понедельник, под деревьями. Рядом с отцом лежать она не хотела.
«Там место вашей мамы», сказала она.
Теперь мы навещаем всех троих.
Маме красные розы.
Отцу шутки, он любил смех.
А ей конфеты, как она просила.
Не все вторые шансы заканчиваются счастьем.
Но иногда в твою жизнь входит кто-то
и остаётся в сердце навсегда.
Даже если уходит.
