**Дневниковая запись: Дом без приюта**
Сидел я в кабинете, когда зазвонил телефон. На экране жена. Удивился: она редко звонила среди дня.
«Аня, что-то случилось?» спросил я, не отрываясь от монитора.
«Кошмар нас выгнали. У нас больше нет дома!» её голос дрожал, сдавленный рыданиями.
«Что?!» я вскочил со стула. «Квартира? Пожар? Ограбление?»
«Квартира цела но жить там нам запретили», прошептала она.
«Как это запретили? Кто смеет не пускать нас в нашу же квартиру?!»
«Кто бы мог твоя мать!» вырвалось у неё, и в голосе было всё: боль, злость, отчаяние.
Пару лет назад мы с Аней и детьми переехали в Санкт-Петербург. Старшей было семь, младшей пять. Начинали с нуля, работали не покладая рук. Потом повезло: отец Ани неожиданно унаследовал квартиру в пригороде от дальнего родственника.
«Живите там», сказал тогда старик. «Я на пенсии, налоги посильные, квартира останется на мне, но мы вам мешать не будем».
Мы сделали ремонт, купили мебель. Ощутили себя дома. Хотя квартира официально не была нашей, она стала нашим гнездом. Только Аня чувствовала подвох.
«Мы вкладываемся, но в документах нас нет», говорила она.
«Не переживай. Мои родители рядом. Кто нас выгонит? Мы же семья».
Но вышло хуже нас выставили. Не чужие, а свои же.
Поводом стал день рождения отца. Приехали, отпраздновали. А наутро свекровь объявила:
«Решили: ваш двоюродный брат Ваня переезжает к вам. Университет, общага переполнена. У вас место есть. Да и квартира наша значит, мы решаем, кто тут живёт».
Аня потеряла дар речи. А я лишь кивнул:
«Без проблем. Места хватит».
Она стиснула зубы. Не время было спорить. Но что-то в ней сломалось тогда.
Ваня въехал и вёл себя как хозяин. Ел на диване, орал, не убирал. Всё, к чему прикасался, превращал в свинарник. Потом приехали родители. Проведать «внука». И начался ад.
«У Вани ботинки грязные! кричала свекровь. Почему куртка не постирана?! И где пирог?!»
Командовала, как сержант. Готовила, мыла, убирала. А потом, без предупреждения, заявила Ане:
«Не понимаю, как мой сын может жить с такой, как ты! Уезжай. Оставь квартиру».
«Куда мне ехать? Аренда дорогая, у девочек свои семьи»
«Не моя забота. Собирай вещи».
Когда Аня отказалась, свекровь взорвалась:
«Я уговорю Лёшу. Он подпишет развод».
Аня молча складывала вещи, слёзы капали на чемодан.
Я узнал и примчался.
«Мама, что за бред?! Ты мою жену выгоняешь?!»
«Она лишняя. Да ещё и пьёт!»
«Чего?!»
«Слышала, бутылки звенят. Что скрываешь? Такую под своей крышей не потерплю. Квартира моя я решаю».
«Мама, это Ваня с мусором носился!»
«Не вали на парня! Если она ещё раз появится пеняй на себя».
«Тогда я ухожу с ней».
«Тем лучше. У Вани девушка есть, она переедет».
Я сжал кулаки, но промолчал.
«Ладно. Два дня».
Позже сказал Ане: «Не плачь. Мы всё вывезем Серёга поможет, у нас гараж. Всё наладится. Купим своё. Может, не так, как мечтали, зато наше».
Через три дня свекровь явилась с дочерью Катей загруженные, как на войну. Мясо, рыба, консервы, мешки с картошкой
«Они правда съехали?!» Катя остолбенела.
«Пусто Ни кухни Ни холодильника Ни мебели»
«Выгружайте на балкон».
«Но дождь же! Мам, тут даже спать негде!»
Татьяна Петровна набрала мой номер я не взял трубку. Внучки тоже.
«Таня это бабушка» попробовала она с одной из них, но в ответ услышала только:
«Больше не звони!»
В квартире остался лишь грязный диван. И ведро в ванной символ разбитой мечты.
Полгода спустя Аня готовила ужин в новой квартире. Раздался звонок. Неизвестный номер.
«Лёша, это я мама Ты не отвечаешь Прости. Возвращайтесь. Живите здесь».
«Мы уже живём. В своей квартире».
«В своей? Зачем вам ещё одна? У вас же наша!»
«Ваша ваша. Наша наша».
«А внучки? Они меня вычеркнули!»
«Им ничего не нужно. У нас всё есть. Забудьте ту квартиру. Мы никогда не вернёмся».
Я положил трубку. Эта глава была закрыта. И перечитывать её не собирался.
**Вывод:** Родная кровь иногда ранит больнее чужой. Но если семья становится тюрьмой лучше построить свой дом, пусть и с нуля.
