Я думала, что у моей дочери счастливая семья пока не заглянула к ним.
Когда наша Аурели объявила, что выходит замуж за мужчину, старше её на восемь лет, мы не возразили. С первого взгляда он произвёл хорошее впечатление был изысканным, вежливым, внимательным. Григорий умел завоевать сердца. Он баловал нашу дочь нежными жестами: цветами, путешествиями, подарками. И когда он сказал, что возьмёт на себя все расходы на свадьбу ресторан, платье, видеографов, декор я чуть не расплакалась. Мы были уверены: наша маленькая в надёжных руках.
«У него собственный бизнес, мама, не переживай», говорила Аурели. «Он всё контролирует, всё под рукой».
Через полгода после свадьбы Григорий пришёл к нам в гости с Аурели. Он прошёл по квартире, не произнося ни слова. На следующий день к нам приехали техники измерять. Через неделю пришли строительные бригады. В нашем старом доме в Руан появились роскошные пятислойные окна с шумоизоляцией. Затем заменили балкон, установили кондиционер, поменяли плитку.
Мы благодарили их, но он отмахивался: «Это пустяки. Для родителей моей жены нет ничего слишком прекрасного». Конечно, нам было приятно. Как можно не радоваться, видя дочь в комфорте, любимой, с таким заботливым мужем?
Потом родился их первый ребёнок. Всё выглядело как из фильма: выход из роддома с шарами, красивая комбинация, кружевные пеленки, фотограф. Мы улыбались, чувствуя трепет: «Вот она, счастливая семья».
Два года спустя появился второй малыш. Снова подарки, гости, но Аурели выглядела подавленной. Взгляд усталый, улыбка натянутой. Сначала я списала это на послеродовую усталость двое детей нелегко. Но каждый звонок раскрывал, что она скрывает чтото.
Я решила их навестить и предупредила их. Пришла вечером, а Григорий был не дома. Аурели встретила меня без энтузиазма, дети играли в своей комнате, я их обняла. Сердце радовалось внуки, в конце концов. Когда дети включили мультики, я тихо спросила дочь:
Аурели, дорогая, что тебя тревожит?
Она вздрогнула, посмотрела в окно, затем улыбнулась скованно:
Всё в порядке, мама, я просто устала.
Это не просто усталость. Ты выглядишь опустошённой. Ты больше не смеёшься, твой взгляд печален. Я тебя знаю, скажи правду.
Она замялась. В этот момент дверь хлопнула Григорий вернулся. Увидев меня, он едва заметно скрючился, улыбнулся, но глаза его были холодны, как будто я его потревожила. И я уловила аромат, слишком сладкий, женственный, который ему не свойственен французский, явно женский.
Сняв пиджак, я заметила пятно губной помады на воротнике розовое. Я не смогла не произнести:
Григорий вы действительно были в офисе?
Он замер на мгновение, затем выпрямился, посмотрел на меня с ледяным спокойствием и ответил:
Жаклин, с уважением, не вмешивайтесь в наши отношения. Да, у меня есть другая женщина, но это ничего не меняет. Для человека моего положения такое случается часто. Аурели всё знает. Семья остаётся прежней. Мы не разведёмся. Дети, жена всё под контролем. Я их поддерживаю, я рядом. Не обращайте внимания на такие детали, как помада.
Я стиснула зубы. Аурели встала и ушла в детскую, опустив голову. Он пошёл принимать душ, как будто ничего не случилось. Моё сердце разрывалось от бессилия. Я подошла к дочери, обняла её и шёпнула:
Аурели ты считаешь это нормальным? Что он спит с другой, а ты терпишь? Разве так выглядит семья?
Она пожала плечами и заплакала, слёзы текли бесшумно. Я погладила её спину, не произнося ни слова. Было столько, что я хотела сказать, но это было бессмысленно. Выбор оставался за ней: оставаться с мужчиной, который считает деньги оправданием измен, или выбрать себя.
Она оказалась в этой «золотой клетке», где всё кажется идеальным, кроме уважения. И любви, настоящей, без лжи и пренебрежения.
Я ушла в ночь. Дома не могла уснуть. Сердце рвалось. Я хотела взять её и детей и уйти, но знала пока она не решит, ничего не изменится. Всё, что я могла сделать, быть рядом, ждать и надеяться, что однажды Аурели выберет себя.
