Никогда бы он не предположил, что завершит свои дни в доме престарелых: лишь к концу пути можно судить, насколько правильно вырастили детей.
Луи Морель, глядя из окна своего нового жилища учреждения для пожилых в крошечном бретонском городке Кемпер, с трудом верил, что жизнь привела его сюда. Снежинки лёгким покрывалом укутывали улицы, а в душе его царил холод пустыни. Отец троих детей, он никогда не представлял себе одинокую старость за чужими стенами. Когдато его жизнь была полна света: уютный дом в центре, любящая жена Эло́ди, три прекрасных ребёнка, смех и достаток. Он работал инженером на заводе, владел машиной, просторной квартирой и, главное, семьёй, которой гордился. Всё это теперь казалось далёким сном.
Луи и Элоди воспитывали сына Тео и дочерей Ками́ль и Леа. Их дом излучал тепло, притягивая соседей, друзей и коллег. Родителям удалось отдать детям всё: образование, любовь, веру в доброту. Но десять лет назад Элоди ушла, оставив в сердце Луи глубокую рану, которая не заживала. Он надеялся, что дети поддержат его, однако годы показали, что он ошибался.
С годами Луи стал лишним в глазах детей. Старший сын Тео уехал работать в Испанию десять лет назад, женился, создал семью, стал известным архитектором. Раз в год посылал письмо, иногда наведывался, но в последние годы звонки стали редки. «Работа, папа, ты понимаешь», – говорил он, а Луи кивал, скрывая боль.
Дочери жили неподалёку, в Кемпере, однако их жизнь поглотила ежедневная суета. Ками́ль имела мужа и двоих детей, а Леа была поглощена карьерой и обязанностями. Они звонили раз в месяц, иногда приезжали, но всегда спешили: «Папа, прости, мы завалены». Луи наблюдал за улицей, где прохожие несли ёлки и подарки. Было 23 декабря. На следующий день Рождество и его день рождения, который он проведёт в одиночестве, без поздравлений и тёплых слов. «Я больше не ктото», прошептал он, закрывая глаза.
Он вспоминал, как Элоди украшала дом к праздникам, как дети смеялись, распаковывая подарки. Тогда их жилище дышало жизнью. Сейчас царил тишина, а сердце сжималось от меланхолии. Луи задумался: «Где я ошибся? Мы с Элоди сделали всё для них, а теперь я как забытый чемодан».
Утром в доме престарелых зазвенел шум. Внуки приходили к старикам, дарили лакомства, смеялись. Луи, сидя в своей комнате, рассматривал старую семейную фотографию. Вдруг постучали в дверь. Он вздрогнул. «Войдите!», произнёс, не веря.
«С Рождеством, папа! И с днём рождения!», прозвучал голос, вызывая слёзы.
На пороге стоял Тео. Высокий, с седой бахромой у висков, но с тем же детским улыбкой. Он бросился к отцу и обнял его. Луи не мог поверить своим глазам. Слёзы лились, слова застревали в горле.
«Тео Это ты?», шепнул он, боясь, что это иллюзия.
«Конечно, папа! Я приехал вчера, хотел тебя удивить», ответил сын, держась за плечи. «Почему ты не сказал, что сестры поселили тебя сюда? Я каждый месяц отправлял деньги, щедрую сумму! Они ничего не сказали. Я не знал!»
Луи опустил глаза, не желая жаловаться или сеять раздор. Тео был непреклонен.
«Папа, собирай вещи. Сегодня вечером садимся в поезд. Я отвезу тебя. Мы остановимся у родителей моей жены, уладим документы. Ты поедешь со мной в Испанию. Будем жить вместе!»
«Куда, сынок?», запинался Луи. «Я уже слишком стар Испания?»
«Ты не стар, папа! Моя Люсия замечательная женщина, она всё знает и ждёт тебя. А наша дочь София мечтает увидеть дедушку!», говорил Тео с такой уверенностью, что Луи начал в это верить.
«Тео Я не могу в это поверить Это слишком», пробормотал старик, оттирая слёзы.
«Хватит, папа. Ты не заслуживаешь такой старости. Готовься, возвращаемся домой», сказал он.
Жильцы шептались: «Какой сын у этого Мореля! Настоящий мужчина!» Тео помог отцу собрать скромные пожитки, и в тот же вечер они отправились. В Испании Луи начал новую жизнь. Среди любящих людей, под благосклонным солнцем, он вновь почувствовал свою нужность.
Говорят, только достигнув старости, можно понять, насколько правильно воспитали детей. Луи понял, что его сын стал тем человеком, о котором он мечтал. И это оказался лучший подарок в его жизни.
