Шесть лет назад мы с Луциеном копили каждый цент, отказываясь от почти всего, чтобы купить собственное жилище. Наконецто у нас появился маленький двухкомнатный апартамент уютный, светлый, хоть и скромно обставленный. Это должен был стать старт нового, счастливого семейного этапа. Эло́ди ждала ребёнка, роды уже были на горизонте, оставалось считаться с несколькими днями. Всё было готово: вещи собраны, детская обставлена, оставалась лишь одна последняя строчка перед началом родительской жизни.
Эло́ди всегда мечтала о собственном пространстве, где её никто бы не контролировал и особенно не вмешивалась её теща. Отношения с Маргаритой были напряжёнными. Теща любила указывать, как жить, как дышать, как мыть посуду. Однажды Эло́ди, не выдержав, заявила, что ей не нужны постоянные советы. Маргарита обиделась и исчезла из их жизни на какоето время.
Когда Луциен отвёз Эло́ди в роддом, он и представить не мог, что его ждёт неожиданность. На следующий день после госпитализации позвонила его мать, объявив, что приедет в гости. Он не успел возразить. Маргарита явилась в роскошном наряде, осмотрела квартиру с критическим видом: вход «приемлемый», шторы «отвратительные», кухня «блистательный кошмар, который надо чистить каждый день!». Она рыскала по холодильнику, ругалась на магазинные равиоли и уже планировала, что приготовить на ужин. Луциен пытался шутить, переключать разговор, но безуспешно. Теща переоделась в спортивную форму и начала обследовать остальные комнаты, как генералиссимус.
Вечером он захотел провожать её домой, но она заявила: «Я останусь на ночь. Ты же не сможешь остаться один, если Эло́ди вернётся завтра». И осталась. На одну ночь. Потом на вторую. И на третью
Пока он был на работе, теща переставляла вещи, сортировала одежду, решала, где разместить столик для пеленания и что купить. Луциен начал терять терпение к её «помощи», но боялся её разочаровать. Тогда мать объявила, что останется несколько месяцев, чтобы помогать с малышом. Ведь они ведь без неё не справятся.
Когда Эло́ди вернулась, её встретила вся семья родители, Луциен и, конечно же, сияющая Маргарита. Эло́ди сразу заметила, что чтото изменилось: шторы заменены, мебель переставлена, в воздухе повис необычный запах. Родители ушли. Тещи не было. Под молчаливый взгляд Эло́ди Луциен пробормотал: «Мама останется ещё немного, чтобы помочь».
Уставшая после родов, Эло́ди не имела выбора. И в тот же вечер начался кошмар: «Ты держишь ребёнка неверно», «Ты плохо пеленала», «Он плачет, потому что ты не умеешь его качать». Эло́ди молчала, пока Маргарита не вырвала малыша из её рук. Сцена была полной.
Спасибо за попытку помощи, но это мой ребёнок, произнесла она спокойно. И я его буду качать сама, без когото ещё.
Маргарита бросила глаза, явно оскорблённая. Луциен попытался возразить, но взгляд Эло́ди заставил его хранить молчание. Она была спокойна, сильна. Это был её дом, её семья.
Теща собрала вещи и больше не возвращалась. Луциен понял, что жена нуждалась в поддержке, а не в указаниях. И впервые Эло́ди почувствовала, что действительно владеет своим домом. Как бы ни проходило время после родов, главное она не сдалась.
