Дневник, 6ноября2025г.
Я уже почти 70лет, и дети, которых я воспитал, тайно выбрали для меня место на московском кладбище. Но есть то, что они не знают тайна, которая, возможно, обидит их.
Мне было сорок пять, когда я женился. Татьяна, с которой я решил построить свою жизнь, уже имела троих детей. Её прошлый брак оказался провалом: она осталась ни с чем, кроме детей и пары старых чемоданов. У меня тогда был скромный дом, купленный на копейку, отложенную из зарплаты в рублях. Я не задумывался ни секунды: «Привозите детей, живите со мной. Будем одной семьёй».
Первые месяцы были нелёгкими. Старший сын, Алексей, постоянно спорил, средняя дочь, Марина, плакала без причины, а младший Сергей не уходил от матери ни на шаг. Я делал всё, что мог: чинил сломанную машинку, возил их в школу, покупал одежду, когда рубли позволяли. Я никогда не делил их на «мои» и «её» они просто «наши».
Но потом всё рухнуло. Татьяна тяжело заболела и ушла из жизни. Я остался один с тремя детьми, не зная, как быть отцом, если ты не их кровный родитель. Мне советовали: «Отдай их родственникам, ты им ничего не должен». Я не смог. Они привыкли ко мне, а я к ним. Я растил их один, насколько мог.
Годы шли. Дети выросли, разъехались, завели свои семьи. Сначала часто звонили, приезжали, потом всё реже. Сейчас они появляются лишь по праздникам, и то скорее из привычки. Я старею, болею, и недавно случайно узнал, что они уже давно выбрали для меня место на кладбище, будто ждут моего ухода.
Больнее всего то, что я отдал им дом, заботу, еду и любовь, а в их памяти я, вероятно, всего лишь «удобный старик с крышкой». Ни благодарности, ни истинного участия.
Но есть коечто, о чём они не знают. Каждое утро заходит моя соседка Ольга. Простая женщина из нашего двора. Иногда она приносит свежий хлеб, иногда кусок своей каши. Спрашивает, как я себя чувствую. Не ради денег и не ради наследства просто из доброты. Когда у меня поднялась температура, она сама вызвала врача и сидела со мной, пока я не уснул. Тогда я понял: близость не в крови, а в человеческом отношении.
Поэтому я решил: дом, где выросли дети, всё, что я накопил, я оставлю Ольге. Не тем, кто ждёт моей смерти, а той, кто хотя бы спросила: «Как вы сегодня?». Может показаться жестоким, но я не чувствую вины. Я отдал детям всё, что мог, а благодарность её нельзя потребовать, её лишь замечаешь.
Теперь на душе спокойно. Я уверен, что поступаю правильно. Пусть судят, если захотят. Но скажите сами: имеет ли значение, кто записан в бумагах как «сын» или «дочь», если в трудный момент их рядом нет? Разве не ближе тот, кто подал руку, когда ты не мог встать?
Я решил. Наследство оставлю не по крови, а по совести.
А вы как думаете? Кому действительно стоит отдавать любовь, время и то, что остаётся после нас: отдалившимся детям или тем, кто оказался рядом, хоть и был чужим?
