30июня2025г.,записка в дневнике
Сегодня, откровенно, я вновь задумался о том, как судьба вплела меня в жизнь старой Малаши. Всё началось, когда в нашей деревеньке под Смоленском, где я вырос, в семье Ивана Лукерёва было столько дочерей, что все их уже кудато разводили в жёны. Единственная, самая тихая и послушная, Малашка (настоящее имяМалаша) осталась незамужней. Похоже, её жених так и не появился, а может, и заблудился в далёких краях, как говорила старшая сестра Лукерья, жалко свою дочь.
Малаша почти всю жизнь была опорой для родителей, пока их внукипотомки, уже ставшие горожанами, не завели детей. Тогда к нам пришёл Володя, сын старшей сестры, с просьбой: «Тётка Малаша, возьмите у меня дочку нянчить. Детский сад не принимает, а жене пора идти работать». Я видел, как тяжело ей решать, оставлять стариков и боязнь города, но Володя пообещал, что не забывает о своих родителях, а ведь он уже помогал нам с посадкой картошки и починкой крыши.
Моя мать и отец посоветовали ей съехать в город «может, там хоть мужика найдёт». Мы, старики, уже переступили за сорок, а она всё ещё не знала, что мы уже решили, как будет дальше, когда её проведут в гости. Так Мала́ша стала няней. Володя, подумав, устроил ей небольшую подработку у знакомой, и её «стаж» продолжился.
Сначала нянчилась племянница, а потом уже внуки Володича. Родители Малаши умерли, а её дело вести детей от детского сада до школы передавалось из рук в руки. Плюс к этому, в деревенском доме (лес, ягоды, грибная поляна, река рядом) дети её сестер продали его за хорошую сумму. Володя собрался собрать деньги и купить Малаше небольшую комнатушку: «Нельзя ей под кустом жить!».
Мы тогда обсуждали, куда делить деньги, и в семье шутливо сказали: «Кому стакан подать, тот и получит». Володя, добрый человек, кивнул: «Пусть ей решать, как хочет». Но он не дожил до пятидесяти умер от гастрита, осложнённого раком. С его уходом родня почти забыла про Малашу; детишки уже выросли, а ей исполнилось семьдесят.
Однажды, стоя в очереди в супермаркете, к ней подошла молодая женщина и спросила: «Вы случайно няней не работаете? У меня дочка (бледненькая девочка) после операции на сердце нуждается в постоянной заботе». Малаша согласилась, и так появилась новая воспитанница Алена, которую девочкамама прозвала «Алёна». Шурочка (приснёнка, как её звали в детстве) была уже четырёхлетней, и между ней и Малашей завязалась дружба, словно две старые подруги.
Шурочка росла здоровой, училась в школе, а потом поступила в университет в Москве. Когда настал день помолвки с Андреем, её отец и мать захотели увидеть бабушкуняню. Мы, держась за старый стол, шкаф и раскладушку, переехали в небольшую однокомнатную квартиру, оформленную на Шурочку и Малашу поровну. На том месте, где когдато был тёмный чулан, теперь стояла светлая комната. Я даже вложил несколько тысяч рублей в ремонт, а потом мы с Шурочкой покупали дешёвую мебель со вторых рук.
К концу семидесятых годы Малаши зрение почти исчезло. Я часто видел, как она, хромая, скользит по полу, пахнет старостью и тем, что ей не принадлежит. Её мать, живущая в Пскове, почти не интересовалась ей. Однажды Эльвира, мать Шурочки, без особой ласки сказала: «Эта старушка нам никто!» Шурочка, сквозь слёзы, воскликнула: «Для меня она самая родная Никтошечка на свете, и так будет!». С тех пор я понял, как часто забывают тех, кто давал нам руки в детстве.
Теперь, глядя на то, как Шурочка, уже готовая к свадьбе, с гордостью показывает своему жениху квартиру, где живёт Малашка, я ощущаю горькосладкую правду: доброта, которой мы делимся, возвращается к нам порой в самых непредсказуемых формах. Я учусь принимать стариков не как обузу, а как живую связь с прошлым, и понимаю, что даже если в душе ты уже «нетехний», твой опыт и тепло могут стать тем самым «домом», куда люди стремятся вернуться.
**Урок:** Не бойтесь держать рядом тех, кто стал для вас «никтошечкой»; иногда именно они становятся тем фундаментом, на котором строится вся ваша будущая жизнь.
