Помню, как в старой деревушке у Оки, где берёзовый лес шептал сказки, жила старушка Мария Петровна. Однажды, разгораясь от горечи, она крикнула: «Эх, эта старуха нам никто!» пытаясь убедить свою внучку в правоте. Дочурка Аглая, скривившись, будто хотела заплакать, вдруг подняла голову и воскликнула: «Тогда для меня она самая родная Никтошечка на свете, и иначе быть не может!»
В то время из многодетного крестьянского рода Ивана Лукерова вышли замуж почти все дочери, а младшая добрая, тихая Аглая осталась незамужней. Как будто её жених так и не появился, а может, затерялся в далёких землях. Лукерова часто сожалела: «Моя дочурка, видимо, никому не назначена». Аглая оставалась крепкой опорой для родителей, пока их дети, уже переехав в Москву, не начали заводить семьи, но пока в их домах не рождались малыши.
Первым к ней пришёл в гости кузен Алексей, старший сын старшей сестры, склонившись низко и с просьбой: «Тётка Аглая, помоги мне нянчить дочку. Я уже не могу отдавать её в ясли, а жена вынуждена работать». Аглая, уже взрослая женщина, стояла на распутье: родители старели, а город казался ей чуждым. Но Алексей уверял, что не забудет о бабушке, а в прошлые годы он помогал им вспахивать картофель и чинить крышу.
Родители, хотя и были в возрасте, посоветовали дочке поехать в город, мол, может, там найдётся жених. Они, хоть и уже четверть века за плечами, всё же думали, что Аглая найдёт себе место среди родственников. Так она превратилась из колхозницы в няню. Алексей обдумал дело: «Тётка известна, подрабатывает, и её опыт будет полезен».
Старшая дочь Алексея пошла в школу, вторая уже училась. Отец и мать Аглайи скончались, а она уже нянчила детей не Алексеевых, а их племянников. Её труд передавали из рук в руки, она доводила малышей до детского сада и даже до школы. Сначала её считали ненужной, но потом племянники начали просить её приходить, и даже благодарность звучала: «Спасибо, тётя!»
Через несколько лет, когда дом, окружённый ягодным и грибным лесом, был продан сестрами Аглайи за крупную сумму, Алексей предложил: «Давайте соберём деньги и купим тёте небольшую комнатушку, ведь её часть в доме тоже есть». Так и сделали: в старом доме, где раньше жили под кустом, появилась уютная комнатка, обставленная скромной мебелью столом, шкафом и раскладушкой.
Потом пришла весть от врача из Москвы, который делился «хитростью», возвращающей зрение. Но, как бы ни странно ни звучало, племянницы Аглайи, испугавшись, спросили: «А если смерть придёт, кто получит эту крохотную квартиру?». Вопрос о жилье всегда был острым. Алексей, добрый человек, махнул рукой: «Кому будет стакан подавать, тому и достанется, или как Аглая сама решит». К сожалению, Алексей не дожил до пятидесятилетия его мучил гастрит, а потом рак. После его ухода родня почти забыла о старой Аглае. Дети уже выросли, и нужда в няньке отпала. А ей уже за семьдесят, и она жила в своей крохотной квартиремалосемейке, где оставалась лишь стол, шкаф и раскладушка.
Однажды, стоя в очереди в супермаркете, к ней подошла молодая женщина: «Вы случайно не нянчите детей? У меня дочь после операции на сердце не может ходить в ясли, ищу добрую няню с проживанием». Дочь, бледная девчушка, сидела рядом и, улыбнувшись, прошептала: «Иди, расскажу тебе сказки». Так Аглая обрела новую подопечную.
Девочка по имени Агафья, которой уже исполнился четвертый год, стала для Аглайи настоящим радостью. Они жили в одной светлой комнате, делились едой и смехом. Родители Агафьи часто были в отъездах, а сама девочка проводила большую часть дней с Аглой, которую ласково называла «Каша». Агафья училась дыхательным упражнениям, гуляла подальше от заводских дымов и соблюдала режим. Слепая, но добросердечная няня строго следила за её здоровьем.
Ночью, когда Агафье хотелось услышать сказку, она просила: «КашаАглая, расскажи про жизнь». Аглая, хоть и без формального образования, говорила простыми словами о своих переживаниях, о том, как в один из дней, возвращаясь на теплоходе с женой племянника, спасала ребёнка. На борту она познакомилась с Олей, студенткоймедиком, которую бросил парень. Оля оставила новорождённого в объятиях Аглайи, сказав: «Бог послал тебя к нам».
Аглая, не зная, как поступить, обняла крохотного мальчишку, назвал его Алёша, и попыталась его накормить сухим молоком, которое Оля положила в термос. Теплоход уже отходил от причала, а Оля скрылась в трюме. Через несколько минут ребёнок запищал, и Аглая, хотя и никогда не была матерью, попыталась согреть его своим старым платком и петь колыбельные.
Вскоре Оля вернулась, возмущённая: «Как ты можешь держать чужого ребёнка? У меня свои родственники!». Появилась суета, капитан вмешался, и Алёша был отнят у Аглайи. Она всю жизнь могла бы простить себя лишь за то, что не приняла судьбу, посланную от Бога.
Через годы Агафья, став красивой и здоровой девушкой, окончила школу и уехала в СанктПетербург учиться. Аглая, пожившая в своей крошечной квартире, собрала небольшие сбережения и отдала их дочери, чтобы та могла платить за жильё и, возможно, за свадьбу. К тому времени зрение Аглайи почти исчезло, и она почти не могла ходить без костылей. Она стала похожа на старушку, которой никто не нужен, но её всё равно не оставляли в покое.
Мать Агафьи, Мария Ивановна, решила перевести Аглаю в тёмный уголоккладовку, откуда ей «не увидеть света». Она говорила: «Ради Бога, уходи к себе!», отказываясь признавать её важность. Тем временем Агафья уже делала планы со своим женихом Андреем, который приехал познакомиться с «Никтошечкой», как Аглаю прозвали. В квартире, ставшей их общим достоянием, они отремонтировали стены, купили дешёвую мебель с рук и устроили себе новое гнездо.
Андрей, студент медицинского института, понял, что в жизни важно не только лечить тело, но и поддерживать стариков. Он и Агафья решили, что Аглая останется с ними, пока её силы позволяют, а потом найдут ей место в доме престарелых. Дочь, уже в любви и учебе, собирала документы, привлекала знакомых, чтобы унести бабушку в хороший дом.
В день, когда Агафья объявила родителям о помолвке, она, в предвкушении счастья, побежала к той комнате, где когдато спала Аглая. Открыв дверь кладовки, она увидела старую женщину, согнутую от возраста, но всё ещё с добрыми глазами.
Мама? испугалась Агафья, увидев её в тени.
Ничего, тихо ответила Мария Ивановна, она спит, пока мы готовимся к свадьбе.
Агафья бросилась к Аглае, погладила морщинистые щеки, и прошептала: «Нянюшка, прости меня, моя маленькая. Ты для меня сладкий пирожок». Аглая ответила, едва слышно: «Шурочка, дитя моё, вот и встретились». Она обняла внучку, ощутив её дыхание, и сказала: «Ты моя красавица».
Через два часа они сидели за столом в той же комнате, где когдато звучал смех. Агафья подарила бабушке ароматные мешочки с сухими травами, будто бы превращая её старый дом в цветущий луг. Слепой человек живёт звуками, запахами и прикосновениями, и в этот момент Аглая ощутила, как мир снова наполняется теплом.
С тех пор Аглая жила в покое, пока её глаза не окончательно не погасли. Ей было девяносто два года, и она ушла без криков и жалоб, оставив после себя лишь доброту, простоту и тихое воспоминание о том, как одна маленькая Никтошечка смогла стать светом для многих поколений.
