Что ты моего мужика подкармливаешь? У тебя совести нет! Сначала любимого сына оторвала от сердца, а теперь мужа тоже пытаешься свести! восклицает Антонина Сергеевна.
На что мне он вообще нужен? Я бы лучше своего мужа и детей сама прокормила! отвечает Николай Андреевич, хмурясь.
И как же тебе не нравится, как я готовлю? спрашивает она, возмущённо.
Нравится, но сорок лет уже всё одно и то же! Хочется хотя бы кулинарную книгу открыть! бурчит Николай.
Сейчас открою тебе так, что даже букварь позавидует! А ты от моей готовки уже нос отвернул, как после Галкиной пробки? поддразнивает Антонина.
Пробку сожевал! улыбается Николай. Должен же я знать, чем она кормит сына и внуков!
Узнал? Понравилось? И теперь с невесткой ругаться? бросает она, схватив его за руку. Спокойно же жили! Надо было её кастрюли подчистить!
Я бы попробовал альтернативную кулинарию! восклицает Николай. Может, гдето спрятан амброзийный нектар?
Что? хмурится Антонина.
Ты ничего не знаешь о кулинарии! Поэтому меня к своим сестрам на праздники не берёшь, а к друзьям не пускаешь! Я сам в столовку не пойду, ведь враг моему желудку!
Сейчас устрою тебе высокую кухню! Загоню на чердак, посадю на хлеб и воду! грозит она. Будешь рад овсянке без соли и сахара!
Кому ты угрожаешь? Мне? Совесть бы поимела! обиделся Николай. И если уйду, расскажу всей деревне, что ты меня плохо кормишь!
Уйдёт! восклицает Антонина. Особенно Лада тебя ждёт, не дождётся! Она к моему холодильнику пришла, чтобы ты её не подпускала!
Я ей ущерб материальный принёс! Если перейду к сыну, то Ладе зарплату буду отдавать, а не тебе!
Антонина знает характер мужа и знает, что если разойдётся, сделает, как сказала.
Значит, так! решительно говорит она. Возьми карту и поедем в Москву! Купи там кулинарную книгу, по которой я буду готовить! И помни, ты будешь помогать!
Николай радостно соглашается. Через три минуты карта в руке, в Москву отправляются, а на вокзале забирают перекус в кафе.
Злата! крикнула Антонина, обращаясь к половине дома. Пойдём, будем ругаться, а потом помиримся!
А сразу помириться нельзя? спрашивает Злата, выходя на общую кухню.
Жанр требует конфликта, разводит руками Антонина.
Ну, раз так, пожимает плечами Злата. Начинайте!
Что ты моего мужика подкармливаешь? У тебя совести нет! Сначала сына оторвала, а теперь мужа тоже! повторяет Антонина, ведь дома никого нет, а правила жанра требуют.
Злата включается, будто готовилась заранее:
На что мне он нужен? Мне бы своего мужа и детей прокормить! А ты в холодильнике так пошуршала, что пришлось в магазин бежать! Деньги я не печатаю!
Вы бы мужа своего кормили лучше, чтобы он не объедал! Я готовлю, а он тут как тут! С ложкой своей, с вилкой своей! И как пробу снимет, полкастрюли как корова языком слизнет!
Как же кормить мужа, пришедшего с работы? Любовью? Так я уже накормила! Дети голодные, стол грызут, ложками барабанят!
Если бы я поймала дегустатора за руку, сделала бы ему Чтобы он месяц с горшка не слезал!
Антонина улыбается. Ей нравится поскандалить с невесткой, но без злобы, словно песню на два голоса.
Злата, ласково говорит Антонина, похлопав по соседнему стулу, надо моего «деятеля» проучить!
Ваш муж вам решать, отвечает Злата. Мне же он свекор! А если Степан узнает, что я обижаю его отца?
Ты в деревне целый целитель! Знаешь, как с человеком обходиться, чтобы он свет белый не отверг! Я буду тебе благодарна!
Я могу, кивает Злата. Я ещё и не такое умею! Вы же его за кулинарной книгой послали!
И что? Буду я ему готовить! Но нужно, чтобы его от твоей готовки отвернуло! Ты же сама жаловаться пришла!
Считай, я помогаю тебе: прикрытие для праведной мести!
Только не повреди моего деда! Он ведь юморист, но всё равно родной!
Ладно, соглашается Злата. Контрразведка работает! Когда он недоволен, вы меня поддержите!
Поддержу и отблагодарю! обещает Антонина.
***
Молодая семья много любви, нежности, но почти нет денег. В городе все бизнесмены, а Степан с Златой простые деревенские жители. Степан механик, обслуживает тракторы, а Злата фельдшерка.
Вернувшись в деревню, им назначили места в колхозном пункте, где познакомились, и Степан, увидев Злату в белом халате, сразу позвал её замуж. Год ухаживал, пока Злата не сдалась влюбилась.
Свадьбу отпраздновали громко, родственники добирались несколько дней, но всё удалось. Молодые живут в доме родителей Степана.
Как будем жить? спрашивает свекровь. Одним хозяйством или каждое себе?
Что тут думать? вмешивается свекор. Пусть живут отдельно!
Куда нам идти? спрашивает Степан у отца.
Как ни ходи, дом построен на две семьи! Сняли перегородки, и кухня общая, санузел в пристройке.
Так и живут, но нужны бытовые вещи. Злата раньше жила в общежитии колхоза, а свекровь не хочет делиться богатством.
Невестка приходит с приданым, а не со сбережениями свекрови!
Взяли в кредит холодильник, микроволновку, посуду. Иногда докупали по необходимости.
Конфликты на общей кухне не обходятся без.
Когда детям Златы и Степана исполнилось четыре и девять лет, Злата готовит ужин, но получает срочный вызов в соседнюю деревню. Она оставляет кашу гречневую в одеяле, чтобы Степан поел, а потом уезжает.
Возвращаясь, Степан встречает её с претензией:
Ты совесть имеешь? Работа работой, а о семье забывать нельзя! Я пришёл с работы, детей из сада забрал, а ужина нет!
Как нет? удивляется Злата. Я же готовила!
Мы в холодильник полезли, а там ничего: ни колбасы, ни сыра, ни масла! Ты бы хозяйству внимание уделила!
Злата объясняет, что зарплату получила, но в районный центр ездила, чтобы холодильник заполнить.
На кого думать? Посторонние бы так и не пришли, пока хозяева в отлучке. Свекровь сама готовит, а к холодильнику Златы не подходит!
Степан не хочет опускаться до скандала, но требует доказательства.
Где ваши доказательства? спрашивает Николай. А если их нет, тебе что, жалко?
Так бы хоть чтото в холодильник положили! отвечает Злата.
Не пойман не вор! заявляет Николай.
Злата решает пойти к свекрови.
Мы в деньгах не купаемся! Я покупаю деликатесы для мужа и детей, а не для вашего мужа!
Антонина отвечает, что жалеть родных не стоит.
Если тебе жалко, скажи!
Да, жалко, признаётся Злата. Я работаю, Степан работает, детей двое, внуки ваши, а ваш муж их объедает!
Разошлись с обидой.
Свекор предъявил претензию, что готовит она плохо, и Антонина решает принять крайние меры, чтобы мужа «приструнить».
Если бы Злата не стала фельдшеркой, ей пришлось бы идти в военные командиры. Она нарисовала на холодильнике пентаграмму и объявила:
Налагаю заклятие! Кто без моего разрешения подкормится, тому судьба страшная!
Зажгла свечи, полынью, пять минут в медный таз ломает половником. Николай крестится, сплюньет через левое плечо, шнурок в майку завязывает, штаны переворачивает. Берёт ручку холодильника, откусывает помидоры черри, шарик моцареллы глотает, улыбается.
И ничего со мной не будет! гордо произносит он.
Злата провожает его недобрым взглядом, убирает «заряженные» продукты и говорит:
Да покарает тебя богиня фармакологии!
Николай начинает кашлять, но всё же успокаивается. В бане он парится один, стирает вещи, поминает маму, бабушку и прабабушку, и шутит, что невестка у него из того же рода.
Свекровь держит слово: достаёт два миллиона рублей и выдаёт их Злате, чтобы она с мужем и детьми построили свой дом, желательно в другой деревне. Она добавляет, что деньги даст, когда её вклад вырастет.
Все счастливо живут, а свекор к семье сына в гости ездит, а свекровь больше не вмешивается.
