Я больше не буду жить чужой жизнью, сказала Маргарита, заходя домой поздним вечером. За окном уже мерцали огни Парижа. Стоя на пороге с сумкой в руках, она решительно произнесла:
Я требую развод. Ты можешь оставить квартиру, но верни мне мою долю. Мне это больше не нужно. Я ухожу.
Виктор, её муж, опустился в кресло, изумлённый.
Куда ты собираешься? спросил он, моргая от непонимания.
Тебе уже не дело, спокойно ответила она, вытаскивая из шкафа чемодан. Я проведу некоторое время у подруги в деревне. Потом посмотрим, что будет.
Он не мог понять происходящее, а она уже всё решила.
Три дня назад врач, изучая её анализы, мягко сказал:
В вашем случае прогноз неблагоприятный. Восемь месяцев, максимум При терапии, возможно, год.
Она вышла из кабинета, словно сквозь туман. Город гудел, солнце светило. В её голове бесконечно крутилось: «Восемь месяцев я даже день рождения не успею отметить»
На скамейке в Люксембургском саду к ней присел пожилой мужчина. Он молчал несколько минут, наслаждаясь осенним солнцем, а затем без предисловий заговорил:
Хочу, чтобы мой последний день был солнечным. Я уже ничего особенного не жду, но луч солнца это подарок. Как вам?
Я бы нашла его, если бы знала, что это последний год моей жизни, прошептала она.
Тогда не откладывайте ничего. У меня было столько «позже», что могла бы заполнить целую жизнь, но так не вышло.
Маргарита слушала и понимала: вся её жизнь шла на других. Работа, которую она ненавидела, но удерживала ради стабильности. Муж, превратившийся в чужого за десять лет измены, холодность, равнодушие. Дочь, звонящая лишь за деньгами или помощью. А для самой себя ничего. Ни новой обуви, ни отдыха, даже чашки кофе на террасе в одиночестве.
Она откладывала всё «на потом». И теперь этот «потом» мог никогда не наступить. Чтото внутри сломалось. Вернувшись домой, она впервые в жизни сказала «нет» всему и сразу.
На следующий день Маргарита взяла отпуск, вывела накопления и уехала. Муж пытался разобраться, дочь требовала Она отвечала каждому спокойно и решительно: «Нет».
В деревенском доме подруги царила тишина. Укутавшись в плед, она размышляла: действительно ли всё так закончится? Она не жила, а лишь выжила ради других. Теперь же всё должно быть ради неё.
Через неделю она отправилась на Лазурный берег. В прибрежном кафе она встретила Жерара писателя, умного и нежного. Они обсуждали книги, людей, смысл бытия. Впервые за долгие годы она искренне рассмеялась, не думая о чужих взглядах.
А что если остаться здесь? предложил он однажды. Я могу писать где угодно, а ты будешь моей музой. Я тебя люблю, Маргарита.
Она кивнула. Почему бы и нет? Времени у неё было мало, но счастье, пусть и мимолётное, всё равно было.
Прошло два месяца. Она чувствовала себя прекрасно: смеялась, гуляла, готовила утренний кофе, придумывала истории соседям на террасе. Сначала дочь протестовала, но потом отпустила. Муж отдал ей её долю. Всё утихло.
Однажды утром зазвонил телефон.
Маргарита Лефевр? тревожно спросил голос. Простите, произошла ошибка эти анализы были не вашими. Всё в порядке, это просто переутомление.
Она секунду молчала, а потом разразилась громким, искренним смехом.
Спасибо, доктор. Вы только что вернули мне жизнь.
Она взглянула на спящего Жерара и пошла на кухню готовить кофе. Ведь теперь ей не оставалось восемь месяцев, а целая жизнь.
