10:45 вечера. Я, Сергей, вырвался из парикмахерской, где сегодня дежурил, и мчался к двери квартиры. На часах уже почти десять, а я горел желанием быстро оказаться дома, поужинать и упасть в кровать. День был изнурительным: жена Алина уже ждала меня, обед готов, сын Иван был накормлен.
Работал я в небольшом салоне на Тверской, и к закрытию убрал рабочее место, включил сигнализацию, захлопнул двери и задержался на минуту, проверяя всё.
Путь к дому пролегал через маленький сквер. Обычно там тихо и безопасно: днем на скамейках сидят пенсионерки, вечером пусто, но фонари светят, так что страха нет.
В этот раз одна скамейка оказалась не пустой. Прижались друг к другу мальчик около десяти лет и девочка, выглядела ей не старше пяти. Я замедлил шаг и подошёл.
Что вы тут одни? Уже поздно! Идите домой!
Мальчик посмотрел на меня, погладил девочку по голове и крепко обнял её.
Нам некуда идти, сказал он. Воспитатель выгнал нас.
А мама где?
С отцом, ответила девочка, пьяным.
Не раздумывая, я сказал:
Вставайте, приходите ко мне. Завтра разберёмся.
Дети медленно поднялись. Я взял девочку, которую звали Злата, за руку, а мальчику, Ивану, подал свою ладонь.
Так я привёл их к себе. Всё объяснил жене и нашему двенадцатилетнему сыну Пете. Зная моё доброе сердце, они не задавали вопросов сразу указали, где можно умыться, и посадили за стол. Голодные дети еле-еле, но с аппетитом съели всё, что им предложили.
Позже я навестил соседку, у которой ребёнок ходил в первый класс, и попросил коечто одежды для Златы. Снарядилось много вещей в каждой семье, где есть дети, остаётся чтонибудь.
Я помог ей умыть девочку, переодел её в чистую одежду. Иван помылся сам, и ему тоже нашли старую рубашку. Они легли спать на диване в гостиной Злата не отходила ни на шаг от брата, а Иван держал её в объятиях.
Накормив и утомив детей, я отправил Петра в свою комнату, а мы с Алиной ещё долго говорили на кухне, решая, что делать дальше.
Утром я встал рано, отвёз её на работу. Мне предстояло встать на вторую смену. Дети проснулись, я их накормил, собрал их постиранную за ночь одежду в пакет и решил отвезти их в свою квартиру.
Они привели меня к дому, который стоял совсем рядом. Квартира на третьем этаже была открыта. Дети вошли и замерли в коридоре
Я остановился рядом. Хотел посмотреть женщине в глаза и спросить, о чём она думала всю ночь, пока её дети оставались одни гдето.
Из комнаты вышла молодая, но сильно измождённая женщина с большим синяком под глазом. Она безмятежно взглянула на детей и прошептала:
А пришли а кто эта?
Это тётя Алина. Мы ночевали у неё, ответил Иван.
А ну ладно, пробормотала она и, будто ничего не случилось, вернулась в свою комнату. Я замер от шока. Это была их мать?
Но вдруг она повернулась ко мне:
Иди на кухню, поговорим.
Я последовал за ней. На удивление, хотя жильё было скромным, везде царила чистота. Посуды не было, пол помыт, вещи на местах. Даже мой старый халат был чист, хотя и с оторванными пуговицами. Садись, сказала женщина, указывая на стул.
Я сел. Она села напротив, посмотрела на меня уставшим глазом и спросила:
У тебя есть дети?
Да, сын, ему двенадцать, ответил я.
Слушай Если со мной чтото случится, не бросай моих детей, хорошо? Они ничего не сделали.
Ты собираешься их оставить? удивилась я.
Я больше не могу. Пыталась остановиться, но не выходит. Он кивнула в сторону комнаты, откуда доносилось громкое храпение. Обращалась в полицию. Сидит пару дней, потом возвращается бьёт сильнее. Без алкоголя уже не могу. Пью каждый день, а он выставляет детей на улицу. Они ему не родные.
А отец где?
Утопил себя, когда Злате был только год. С тех пор я одна.
Ты не работаешь?
Продавала товары в магазине. На прошлой неделе уволили за постоянные прогулки.
А тот мужчина?
Подрабатывает время от времени. Както живём
Она молчала, потом вновь обратилась:
Если чтото случится, прошу не оставляй их. Ты добрая. Если не сможешь взять их к себе, отнеси в детский дом, ладно?
Я встал. Голова отказалась принимать всё это. Всё казалось страшным сном. Дети подошли, обняли меня. Слезы выступили на глазах. Я быстро вытер их рукавом и сказал Ивану, что он знает, где меня искать.
Я вышел на улицу, позволив слезам лить градом, заставляя прохожих смотреть. В тот же вечер я всё рассказал жене. Она ничего не спросила, лишь сказала, что детей ни при каких обстоятельствах не оставим. Пётр, услышав разговор, подошёл и обнял нас обоих. Мы сидели молча, обнявшись, на кухне.
Через три дня пришёл Иван, испуганный и взволнованный, и сообщил, что мать исчезла, а вика забрали полицейские. Злата сейчас у соседки, но сегодня её собираются взять в приёмный центр. Он быстро всё рассказал и побежал к сестре. В тот же день детей действительно увезли в учреждение.
На следующий день нашли мать детей в реке погибшую насильственной смертью. Видимо, она предчувствовала свою судьбу, поэтому и обратилась ко мне с такой просьбой.
С женой начали оформлять опеку над детьми через все службы. Родственников у Ивана и Златы не нашли, и после всех проверок, а также благодаря моим рассказам о той ночи, нам выдали опекунство.
Мне пришлось уйти с работы. Злата была сильно напугана, доверяла только брату, постоянно держалась рядом. Даже падение ложки заставляло её смотреть на меня со страхом, будто ждала наказания.
Понадобилось многое, чтобы завоевать её доверие. Иван, будучи старшим, быстрее понял, что в нашей семье им ничего не грозит ни боли, ни страха.
Со временем девочка открылась. Она уже уверенно подходила ко мне, играла с сыном, улыбалась, хотя всё ещё немного боялась меня. Страх перед взрослыми мужчинами оказался глубоким.
Но я относился к ней нежно и осторожно. Я всегда мечтал о дочери, но изза состояния здоровья я больше не мог стать отцом. И вот настал день, когда я впервые обнял её. Я вернулся из трёхдневной командировки. Я, Злата и Иван вышли встретить меня. Я обнял её за шею, поднял на руки и вместе пошли на кухню. Видя улыбку Златы, к нам присоединились Пётр и я. Мы все обнялись и просто стояли в тишине, чувствуя тепло в сердцах.
В этой семье теперь будет всё в порядке.
**Урок**: доброта, даже к чужим детям, может спасти жизнь и построить новую семью; нельзя оставаться равнодушным, когда рядом нуждающиеся люди.
