Я часто вспоминаю те дни, когда отец, Анатолий Петрович, с горечью жаловался мне по телефону.
Это ад, а не квартира! говорил он, будто бы стены вросли в кости. Начинаешь убираться в среду, а к субботе уже не успел. У меня, с моими болезненными коленями, ползать под шкафами, подниматься по стремянке к антресолям чистой души нет.
Генеральная уборка раз в год, я отвечал, но он не соглашается.
Обычная тоже тяжела! Полы вымыть уже подвиг на площади в сто квадратных метров. Жить в трёхкомнатной «трешке» надо семьей: жена, дети одному обуза. Квитанции за коммунальные услуги тоже путают голову. Ты представляешь, сколько я в этом месяце заплатил? Пять тысяч рублей за отопление, а смотреть на эти счета страшнее, чем холодный ветер в Сибири.
Я слушал отца, но не мог с ним согласиться. Просторная квартира в зеленом квартале Подмосковья казалась ему мечтой. Моя же студия, купленная в Москве, вмещала лишь кучу вещей.
Пап, я же предлагал начал я.
Что ты предлагал? перебил он. Поменяться? Жить в твоей коробке? Нет, спасибо! Я, старик, хочу простор, но содержать её тяжело. Пыль вылезает из всех щелей, а чистить всё то же самое. Коммуналка кошмар.
Если кошмар, то
Меняться не стану.
Пап, а почему тогда жалуешься?
С кем же поговорить?
Отец звонил регулярно, каждый раз с новой порцией жалоб. Главной темой была огромная квартира, в которой он теперь жил один. Когдато там жили мама, папа и я. После её смерти я уехал, а отец нашёл новую спутницу, которая недавно переехала к дочери в Сибирь.
Толя, мой дядя, тоже устал от уборки, а я от своей студии. Пока я был одинок, меня устраивало всё. Но теперь у меня появилась Василиса, и мы встречаемся уже полгода. Я готов на всё, лишь бы она переехала ко мне.
Я люблю тебя, сказала Василиса, когда я предложил ей поселиться, но твоя квартира стильная, модная, но где же разместить мои вещи? Вдвоём здесь не развернуться. Пожалуйста, поживём пока отдельно, а потом придумаем чтонибудь.
Эти слова меня не радовали.
Пап, я понял, сказал я, перебивая поток жалоб, но не понимаю, почему ты не хочешь переехать сюда? Я займу твою квартиру, ты мою. Тесновато, но убираться легче, платить меньше. Я всё отремонтировал сам, гарантирую качество, если чтото сломается поправлю.
Зачем мне твоя коробка, когда у меня начал он, но вдруг задумался.
Отец раньше не воспринимал всерьёз мои слова о смене квартир. Я купил студию без полноценной кухни, без места для гостей, и он считал её нелепой.
Не хочу я пробормотал он.
Пап, я тебя не принуждаю, но ты же сам жалуешься! Жить в трёхкомнатной «трешке» тяжко и дорого, а в моей удобно и дешево, уборка минимум. Тебе ведь одному?
Одному задумчиво пробормотал Толя, да, одному но
Я хочу, чтобы Василиса переехала ко мне. Если мы поменяемся, мы сможем жить в твоей «трешке», а ты в моей, где легче бытует.
Я говорил, удивляясь своей смелости. Предложение казалось рискованным, но перспектива жить с Василисой в просторной квартире манила сильнее любого другого решения.
Толя долго раздумывал.
А как же мои вещи? Как их перенести?
Всё перевезём, помогу.
После долгого и напряжённого разговора Толя согласился. Усталость от бесконечной уборки и высокая коммунальная плата, видимо, победили.
Но перед переездом отец всё ещё сомневался. Как только я открыл дверь в свою студию, Анатолий Петрович, словно нашёл второе дыхание, воскликнул:
Вот это да! Когда я был у тебя на новоселье, думал, что это крошкакладовка, а тут светло, уютно! Нет пыльных уголков, никаких огромных коридоров с коврами. Всё под рукой, чистота! Если ты оставишь мне свой роботпылесос, то
Я даже не успел закончить.
Конечно, оставлю! Пап, почему раньше не сказал? Я бы тебе такой же подарил.
А ты сам догадаться не мог? подхватил он, усмехаясь.
Прости.
Прости, передразнил он, сынок, согласен меня менять, будем перевозить вещи.
В ближайшие выходные мы осуществили переезд. Я, осваивая простор отцовской «трешки», наблюдал, как отец с удовольствием протирает блестящие поверхности, восхищается встроенной техникой и радуется, что больше не таскает пылесос через три комнаты.
А ты посмотрел квитанцию? спросил я. Сумма? Какая экономия!
Небо и земля, кивнул отец. Я в рай попал. Почему я тебя раньше не послушал?
Я ощутил облегчение: помог отцу, а решение оказалось выгодным для нас обоих. Василиса, сначала настороженно осматривавшая мою студию, быстро освоилась. Я без раздумий пригласил её и её кота Мурзика к себе.
Смотри, сказала она, показывая уголок для Мурзика, теперь ему будет удобно. Я ещё лежанку куплю А папе твоему точно удобно в студии? У меня такое чувство, что мы пенсионера из дома выгнали.
Да он в восторге! Поговоришь с ним убедишься!
Тогда отметим новоселье!
Я смотрел в её горящие глаза и понимал, что правильный шаг сделан.
Но полное счастье ещё далеко. Квартира, хоть и не сарай, требовала основательного ремонта, к которому мы приступили уже на следующий день. Я говорил, что всё сделаю сам, но Василиса не захотела смотреть, как я мучаюсь, и с удивительной лёгкостью осваивала мир отверток, молотков и рулеток.
Ты уверена, что правильно? спросил я, наблюдая, как она ловко прикручивает плинтус.
Артём, ну ты даёшь! Это проще простого! Главное не спешить и смотреть Я быстро учусь! Папа мне хорошие советы даёт, видеокурсы помогают. Скину ссылку потом
Я знал в ремонте больше, но не отказывался от её советов.
Василиса действительно быстро училась. Её энтузиазм хватал на двоих. Мы вместе выбирали краску, клеили обои, собирали мебель. Работы было много, а денег на мастеров, как и ожидалось, не было. Это только сближало нас.
Мы справимся! улыбалась она, держала уровень, смотри, как ровно!
Как гласит пословица, «чужой дом чужая беда», но совместный ремонт раскрыл характер каждого. Мы создавали свой дом не просто жильё, а место, где оба будем хозяевами.
Прошло четыре месяца. Квартира преобразилась: яркие акценты вместо нейтральных стен, стильная мебель вместо обычной. Василиса, когдато боявшаяся даже прибить полку, теперь уверенно собирала шкафы и вешала картины.
Однажды, почти закончив работу, к нам заглянул отец с закусками и бутылкой кумыса.
Ну что, мои строители? спросил он, входя. Как вам здесь?
Пап, смотри, даже встроенный шкаф сделали! сказал я. Если бы ты видел, как Василиса его собирала, позавидовал бы!
Я в шоке, признался Толя, осматриваясь. Сколько вы тут работали Красота! Золотые руки у тебя, Артём, и у тебя, Василисенька, тоже. В твоей «трешке» уютнее, чем в моей студии.
Я удивлённо приподнял брови.
Теснота? Пап, в каком смысле
Дада, теснота, махнул он рукой, чтото меня не устраивает в твоей квартире. Неуютно стало
Василиса настороженно посмотрела на отца.
Неуютно? Но ведь
Да, Василисенька, я понимаю, тебе здесь, наверное, тоже хорошо. Но знаешь, мне одному скучно. Соседи только молодёжь, громкая музыка, грохот. С кем поговорить? А в моей квартире друзья, знакомые, вся жизнь! И район всё близко, всё знакомо.
Толя уселся на диван и продолжил:
Сынок, я тут подумал Не хочешь ли ты поменяться обратно?
Бутылка кумыса, которую я держал, выскользнула, но чудом не разбилась. Поменяться? Да мы же ремонт почти закончили!
Обратно? Пап, но мы же столько сил вложили! Мы всё отремонтировали!
Ну, это ваше дело, пожал он плечами. Я не виноват, что вам ремонт был нужен. А мне в твоей студии стало тесно и одиноко. С кем поболтать? Магазин в доме скоро и тараканы появятся Квартплата низкая, но теснота Нет, надо меняться обратно.
Василиса вмешалась:
Анатолий Петрович, вы же не выгоняли Толю. Он сказал, что вы сами захотели, а теперь хотите всё переиграть? Мы с Артёмом вложили столько труда, а вы хотите, чтобы всё вернулось в прежнее состояние?
А что «то»? спросил он, глядя на неё. Там ничего ремонтировать не нужно, ничего покупать не придётся. Заезжайте и живите. Всё есть.
Я посмотрел на отца, потом на Василису. Волна отчаяния накрыла меня. Отец, который так жаловался на большую квартиру, теперь хотел вернуться в мою студию, оставив меня с моим драгоценным домом. И он даже не видел, сколько души мы вложили в ремонт.
Пап, ты меня не понимаешь! воскликнул я. Мы же
Я всё понимаю, сынок, перебил его Толя, вставая. Ты меня из своей квартиры выгоняешь. Я хочу вернуться в свой дом.
Он взял закуски и кумыс, который сам принёс, и сказал:
Я уйду, подумаете, а я скоро вернусь со своими вещами. Хотите вы того или нет.
По документам квартира уже моя, сказал я. Я могу не пустить.
Тогда какой ты сын?
Слова прозвучали как железный молот. Дверь закрылась. Я боялся взглянуть на Василису. Понимал, что попал в безвыходное положение: нельзя было отказываться от отца, но и предавать Василису, вложившую столько труда, тоже не хотелось.
Я я не знаю, что делать, признался я. Думал, мы нашли решение, а оказалось
Василиса подошла и тихо спросила:
Может, он ещё передумает?
Но в её голосе слышалось сомнение. Мы сидели в почти готовой квартире, где ожидало счастье, а вместо радости тяжёлый выбор. Обмен, казавшийся спасением, привёл к пропасти. Без скандала не обойдётся. Я задумался: вернуть отцу его «трешку»? А как быть с Василисой? Вряд ли она забудет всё, что мы сделали.
Эти мысли я храню в сердце, вспоминая тогдашние дни, когда привычные стены стали полем битвы за любовь, родство и собственный дом.
