Моя мать и старшая сестра видели во мне только кошелёк они никогда по-настоящему не интересовались мной.
Я вырос в семье, которая была далека от понятия «дома». Нас было трое: мать, старшая сестра и я. Отца? Лишь призрак прошлого, имя в свидетельстве о рождении. Я его не знал, а при попытке заговорить о нём мать тут же меняла тему, словно само его существование было запретным.
Так и жили втроём я, мать и сестра Лариса. Она была старше меня на пять лет, но по сути роли у нас поменялись: я был более зрелым и ответственным, а она оставалась домашней принцессой.
Мать её обожала. Лариса получала лучшую одежду, дорогие подарки и всё, чего только хотела. Я же донашивал её старые вещи потрёпанные, часто слишком большие. До сих пор помню эти свитера с длинными рукавами, которые мать небрежно подворачивала, бурча: *«Сойдёт ещё на год-два»*.
С едой та же история. Если Лариса хотела добавки пожалуйста. Если я просил лишний кусок мне напоминали, что мать и так слишком много на нас тратится.
Дни рождения? Новый год? Для меня этих праздников не существовало. Ни подарков, ни тёплых слов. Только вздохи матери, напоминавшие, что я лишняя обуза.
Я понял одну вещь: для неё я не был ребёнком. Я был тяжёлым грузом.
### День, когда я стал их дойной коровой
К шестнадцати годам я уже знал: помощи ждать неоткуда. Мать и Лариса были нерушимым дуэтом, а я чужим среди своих.
Я начал подрабатывать. После школы, в выходные когда только мог. Таскал газеты на рассвете, мыл посуду в кафе, разгружал коробки в магазине.
И, несмотря на усталость, гордился. Впервые у меня появились свои деньги.
Но для матери это значило другое.
*«Значит, теперь ты зарабатываешь?»* спросила она однажды вечером с неестественно мягкой улыбкой.
Я кивнул, не подозревая, что будет дальше.
Она подошла и положила руку мне на плечо.
*«Пора тебе помогать с расходами»*.
Под «расходами» она подразумевала себя и Ларису.
Сестра даже не думала искать работу. Зачем? Всю жизнь за неё кто-то решал проблемы сначала мать, теперь очередь перешла ко мне.
### Бегство стало единственным выходом
После школы я понял: мне нужно уезжать.
В нашем городе был институт, но я намеренно выбрал вуз за сотни километров. Дело было не только в учёбе дело было в выживании.
Когда я сообщил матери о своём решении, её взгляд стал ледяным.
*«Ты нас бросаешь? После всего, что я для тебя сделала?»*
Меня чуть не разорвало от смеха.
Я съехал в студенческое общежитие. Впервые в жизни почувствовал, что значит быть свободным. Продолжал работать теперь грузчиком на вокзале. Усталость была адская, но платили хорошо. Наконец-то я мог купить нормальную одежду, позволить себе кофе без чувства вины.
Мать и Лариса? Они мне не звонили.
Ни разу не спросили, как я, есть ли у меня еда, справляюсь ли.
Но когда я приехал на праздники, первое, что сказала мать, было не *«Как ты?»* и не *«Мы скучали»*.
Она окинула меня взглядом и бросила:
*«Похоже, у тебя теперь есть деньги»*.
Это был не вопрос. Это было обвинение.
С тех пор каждый мой визит превращался в бесконечные переговоры. Им нужны были деньги. Ларисе новый телефон, новая одежда. Они не просили требовали.
Когда я предложил сестре найти работу, она рассмеялась.
*«Мне? Работать? Ты серьёзно?»*
### Наследство, которое всё изменило
После института я устроился на стабильную работу. А потом случилось неожиданное: компания предоставила мне служебную квартиру.
Не дворец, но моё личное пространство.
Когда мать и Лариса узнали, их прорвало.
*«У тебя квартира?! И ты нам ничего не дал?!»*
Я попытался объяснить, что жильё выделил работодатель. Они слушать не хотели.
А затем судьба нанесла последний удар.
Умер мой дед отец матери.
Мы не были близки, но он единственный в семье относился ко мне с уважением.
Когда нотариус зачитал завещание, я не поверил своим ушам.
Он оставил мне дом и землю.
Узнав об этом, мать и Лариса впали в истерику.
*«Это несправедливо!»* завопила Лариса. *«У меня ребёнок! Мне нужен этот дом!»*
Тем временем она успела выйти замуж, родить, развестись. И теперь требовала, чтобы я продал наследство и отдал ей деньги.
Но я уже принял решение.
Когда я им об этом сказал, они взорвались.
Мать назвала меня эгоистом.
Лариса рыдала, кричала, обвиняла в чёрной неблагодарности.
Я дал им успокоиться, затем спокойно произнёс:
*«Я продам дом. Но на эти деньги куплю квартиру побольше. Потому что я женат. И моя жена ждёт ребёнка»*.
Тишина.
Они не обрадовались за меня. Не поинтересовались моей семьёй.
Важно было лишь то, что они не получили желаемого.
Это был наш последний разговор.
### Семья, которую я выбрал
Я продал дом и купил просторную квартиру.
Мать и Лариса?
Они так и не увидели моего сына. Даже не попытались.
Но знаете что?
Я по ним не скучаю.
Впервые в жизни я знаю, что такое настоящая семья.
И никогда не позволю своему ребёнку пройти через то, что прошёл я.
