Может, съездим куданибудь на выходных? Сходить в кино? спросила Аграфена, устраиваясь рядом со мной на диване. Мы давно уже почти не проводили время вместе, и ей хотелось вернуть ту близость, что была в начале.
Прости, я занят, ответил я, не отрываясь от телефона. Уже обещал маме помочь с крышей. Зима уже близко, а у неё снова течёт крыша. Выходные мне придётся всё прокладывать. Я даже не поднял глаз, продолжая листать соцсети.
Аграфена кивнула, скрывая разочарование. Внутри зашевелилось тревожное предчувствие, но я отогнал его.
В пятницу вечером я провожал её к маме. Её взгляд задержался на моём наряде: новые брюки и рубашка, которую она подарила мне на день рождения, дорогая, из хорошего магазина.
Ты же на крышу лезть собираешься, заметила она, разглядывая мою одежду. Неужели не боишься испортить её? Там гудрон, грязь
А, ну Я переоденусь там, быстро ответил я, хватая ключи от машины. У мамы в сарае есть рабочая одежда. Не переживай за шмотки.
Я вышел из дома, поцеловал её на прощание привычный ритуал пятилетнего брака. Обнял её, но торопливо, будто спешил уйти, и её прикосновения казались мне лишними. Дверь за мной захлопнулась, и я услышал, как она прислонилась спиной к двери, закрыв глаза. Чтото изменилось.
В нашей спальне она упала на кровать, вдыхая аромат моего одеколона, оставшийся на подушке. Последние два месяца я вёл себя странно: отдалялся, стал холоднее, реже обнимал её, дольше задерживался на работе. Всё указывало на одну мысль измену. Я знал, что ей больно, но не хотел признавать свои промахи.
Глупости, прошептала она в подушку, пытаясь убедить себя. Просто устал на работе, вот и нервничает. Осенняя хандра
Вчера утром я говорил ей, что люблю её, что она самое лучшее в моей жизни. Эти слова я повторял почти машинально, как заученную мантру. Люди меняются, но я, кажется, остался тем же.
Субботним утром я отправилась в магазин пораньше, пока толпа ещё не набежала. В тележке полным ходом: мясо для жаркого, свежие овощи, дорогая рыба, которую обычно берут только по праздникам. Дома я провела полдня готовя с особой любовью. Борщ получился наваристым, как у Галины Петровны, свекрови, котлеты вышли пышными и сочными, я добавила сливки, как учила меня бабушка. Всё упаковано в контейнеры.
Отвезу им поесть, решила я. Мама будет у подруги весь день, а ты будешь возиться с крышей до вечера. Готовить некому будет.
Я загрузила еду в машину, проверила, чтобы ничего не пролилось, и поехала за город. Дорога до дома свекрови заняла около сорока минут по трассе, потом ещё чутьчуть по плохой просёлочной дороге. Галина Петровна жила в небольшом посёлке, в старом, но уютном доме с большим участком. Когда я подъехала к зелёным воротам, первое, что бросилось в глаза, отсутствие моей машины во дворе.
Я вышла, осторожно заглянула через калитку. Крыша дома выглядела новой: металлочерепица блестела на осеннем солнце, водостоки только что установлены. А Галина Петровна в старом халате копошилась в огороде, чтото напевая себе под нос.
Я тихо села обратно в машину и уехала, не позвав свекровь, не передав приготовленную еду. Внутри всё сжималось от боли и обиды. Я соврала своей жене, нагло и цинично. Зачем? Ответ был очевиден, но я не хотела в него верить, цепляясь за последнюю надежду.
Всю дорогу домой я искала логичное объяснение. Может, я уже закончил крышу? Может, уехал за материалами? Но новая крыша говорила сама за себя её меняли явно не вчера и не позавчера.
Воскресным вечером я вернулся домой усталым, но довольным, с лёгким запахом чужих духов. Рубашка всё ещё чистая, только слегка помятая.
Ох, как намучился, сказал я, снимая ботинки и не глядя на жену. Представляешь, только к вечеру в воскресенье закончил. Всю крышу переделал заново, теперь лет на двадцать хватит, мама довольна.
Да, молодец, кивнула Аграфена, наблюдая за мной из кухни. Слушай, поедем на следующие выходные к твоей маме? Хочу с ней пообщаться, давно не виделись. Да и посмотрю, как ты справляешься с работой.
Я замер на секунду, потом неохотно согласился, потирая шею привычный жест, когда нервничаешь.
Ну давай. Хотя она, наверное, занята будет, у неё там варенье, соленья всякие.
Ничего, мы ненадолго, улыбнулась Аграфена, а внутри всё сжималось от предчувствия беды.
Всю неделю я готовился к разговору, подбирал каждое слово. На работе я был как обычно, возвращался вечером, рассказывал о делах, но в глаза старался не смотреть, а в постели отворачивался к стене.
Следующая суббота выдалась солнечной и тёплой. Мы ехали к Гале Петровне молча, я нервно барабанил пальцами по рулю, то и дело поправлял зеркало. Аграфена смотрела в окно на пожелтевшие поля, обдумывая, как лучше начать разговор, как вывести меня на чистую воду.
За обеденным столом Галина Петровна суетилась, как всегда накладывала салаты, нарезала хлеб, доставала из погреба соленья. Я сидел напряжённый, почти не ел, только ковырял вилкой в тарелке.
Галина Петровна, начала Аграфена. Как ваша новая крыша? Дмитрий говорил, что вы её поменяли только в прошлые выходные. Дорого обошлось?
Тишина повисла над столом, тяжёлая и густая. Галина Петровна растерянно посмотрела сначала на меня, потом на зятя, не понимая, что происходит.
Какая крыша? Мы её ещё в июне меняли, когда вы с Дмитрием были в отпуске. Помню, я тебе звонила, спрашивала про цвет черепицы…
Мам, ты чтото путаешь, быстро вмешался я, но голос дрогнул, выдавая панику.
Ой, я всё перепутала, Светочка, спешно сказала Галина Петровна, видя, как побледнел Дмитрий. Я про старую крышу подумала, а ты мне новую… то есть, там подлатали немного в прошлые выходные
Не нужно придумывать, перебила её Аграфена. Я уже почти всё поняла. Она посмотрела меня прямо в глаза. Ты мне изменяешь?
Я невнятно пробормотал, опустив глаза в тарелку, сжимая и разжимая кулаки под столом. Аграфена встала, ноги едва держали её, но она заставила себя стоять прямо.
Честно говоря, я не ожидала от тебя такого. Мы всегда были честны и открыты друг с другом, по крайней мере, мне так казалось. Если встретил другую, надо было сказать. Я бы с тобой развелась без скандалов и истерик.
Аграфена, ну что ты так резко! всплеснула руками Галина Петровна, вскакивая за столом. Подумаешь, оступился! С кем не бывает? Мужчины, они все такие. Ты должна его простить, семью сохранить. Все мужики гуляют, это пройдет, поверь моему опыту
Нет, твердо сказала Аграфена, направляясь к выходу на негнущихся ногах. Такое предательство я не прощаю. Дмитрий, оставайся здесь с мамой, а я привезу твои вещи на днях. Можешь не возвращаться.
Аграфена, подожди! я бросился за ней, схватил её за руку у калитки, развернул к себе. Прости меня! Это было какоето наваждение, я не знал, что творю! Она ничего не значит для меня, правда! Это просто глупая ошибка, я не хотел!
Она вырвала руку, глаза блестели от сдерживаемых слёз, но не дала себе заплакать.
Ты меня обманул и предал. Мне плевать, что это было наваждение, затмение или ретроградный Меркурий. Ты причинил мне боль, разрушил нашу семью, и прощать тебя я не собираюсь. Живи с этим один.
Я направилась к автобусной остановке, не оглядываясь. Я остался стоять у калитки, опустив голову, а Галина Петровна причитала о молодости и горячности, уверяя, что всё образуется.
Дома Аграфена методично собрала мои вещи одежду, бритвенные принадлежности, любимую кружку с Человекомпаук, которую я привёз ещё в первый год совместной жизни. Сложила всё в коробки и сумки. На следующий день привезла их к Гале Петровне. Та снова пыталась уговорить её образумиться, даже слегка расплакалась.
Аграфена, подумай хорошенько! Пусть Дмитрий вернётся домой, вы поговорите спокойно. Не руби сплеча! Вы же пять лет жили вместе!
Решение принято, отрезала она, выгружая последнюю коробку. В понедельник подаю на развод. Больше нас ничего не связывает. И не звоните мне, пожалуйста.
Я стоял в дверях материнского дома, растерянный и жалкий, в мятой футболке. Аграфена даже не взглянула в мою сторону, развернулась и ушла навсегда из моей жизни.
Развод прошёл быстро имущества общего почти не было, детей тоже, слава богу. Квартиру я купил до брака, так что делить нечего. Я не сопротивлялся, только просил встречи через адвоката, но Аграфена отказывала.
Три месяца спустя я случайно встретил Ольгу, общую знакомую, в кафе возле работы.
Слышала про меня? спросила она, помешивая кофе и явно жаждая новостей.
Не слышала и слышать не хочу, ответила я, но Ольга продолжила, понижая голос: Представляешь, та бабища бросила его сразу после вашего развода! Оказывается, ей нужен был именно чужой мужик, женатый. Это её заводило адреналин, тайна А свободный ей не интересен, скучно, видать, стало. Теперь он живёт с мамой, работу потерял. Жалкое зрелище, честно говоря
Я пожал плечами, допивая зелёный чай.
Теперь это не мои проблемы и не мои заботы.
Я расплатился и вышел из кафе на осеннюю улицу. На улице светило холодное солнце, и я подумал, что жизнь всё равно продолжается. Без лжи, без предательства и без меня.
