Дядя пожалуйста, возьмите мою сестрёнку. Она очень голодна
Эти почти потерянные в шуме улиц слова застали Родриго Мендеша врасплох. Он мчался по тротуару, глаза устремлены вперёд, размышляя о сделке, которая могла изменить его жизнь. Сегодня всё должно было решиться миллионы, контракты, доверие инвесторов. После смерти Марты, его жены, работа стала единственным спасением.
Но голос
Он остановился и обернулся.
Перед ним стоял мальчик лет семи, худой, в поношенной одежде, глаза полные слёз. В руках он держал свернутый в старый платок крошечный ребёнок. Девочка тихо плакала, а брат прижимал её к груди, будто от этого зависела её жизнь.
Где ваша мать? спросил Родриго, наклонившись до уровня мальчика.
Она сказала, что скоро вернётся а прошло уже два дня, прошептал ребёнок. Я ждал её здесь
Мальчика звали Тиаго, девочку Беатрис. Никого больше рядом не было: ни записки, ни адреса, лишь бесконечное ожидание и голод. Родриго предложил вызвать полицию, сообщить в соцслужбы, купить еды. Но как только услышал слово «полиция», мальчик содрогнулся.
Пожалуйста, не отдавайте нас они заберут Бию
Тогда Родриго понял, что уйти он не сможет. Чтото внутри, затвердевшее от утраты, треснуло.
Они зашли в ближайшую булочную. Тиаго жадно глотал всё, будто боялся, что ктото отнимет у него еду. Родриго быстро купил молоко и накормил крошку Беатрис. Впервые за долгое время он почувствовал, что делает это не как бизнесмен, а как человек.
Отмените все встречи, сухо сказал он своему помощнику по телефону.
Полиция прибыла быстро, задавала стандартные вопросы, заполняла формы. Когда Тиаго схватил его за руку и тихо спросил: «Вы не сдаёте нас, правда?», Родриго, не думая, ответил:
Нет, я не сдам. Обещаю.
Временная опека была оформлена. Старая знакомая, социальный работник Каролина Алмейда, ускорила процедуру. Родриго постоянно повторял себе: «Только пока не найдут мать».
Он разместил детей в своей просторной квартире. Тиаго молчал, крепко держал Беатрис. Их глаза говорили о страхе не о его, а о жизни. Пустые комнаты, когдато глуше, теперь наполнились детским плачем, шепотом, а иногда тихой колыбельной, которую пел Тиаго.
Родриго путался с подгузниками, забывал время кормлений, не умел правильно держать малышку. Но Тиаго помогал, серьёзный для своего возраста, делал всё молча, без требований и жалоб. Он один раз сказал:
Я просто не хочу, чтобы она боялась.
Однажды ночью Беатрис плакала. Тиаго поднял её на руки и тихо запел. Девочка успокоилась, а Родриго сглотнул от удивления.
Ты отлично о ней заботишься, сказал он.
Я быстро научился, ответил мальчик, без упрёков, просто описывая реальность.
Затем зазвонил телефон. Это была Каролина.
Мы нашли их мать. Она жива, но проходит реабилитацию от наркотической зависимости, состояние тяжёлое. Если лечение завершится, возможно, она вернёт права. Если нет государство возьмёт детей, или вы.
Родриго замолчал.
Вы можете попросить опеку или усыновить их. Выбор за вами.
В ту же ночь Тиаго рисовал в углу, не играл, а просто рисовал. Вдруг тихо спросил:
Они снова нас заберут?
Родриго встал на колени рядом с ним.
Не знаю но сделаю всё, чтобы вы были в безопасности.
А если всё же заберут? в голосе мальчика прозвучала хрупкость и беззащитность.
Родриго обнял его.
Я не отпущу. Обещаю. Никогда.
На следующий день он позвонил Каролине:
Хочу оформить постоянную опеку.
Начались осмотры, интервью, визиты. Теперь у него была цель защитить этих детей. Он купил дом в деревне, с садом, тишиной, безопасным уголком. Тиаго стал более раскованным: бегал по газону, читал вслух, рисовал, делал кексы. Родриго снова научился смеяться.
Однажды, укрывая Тиаго пледом, услышал:
Спокойной ночи, папа
Спокойной ночи, сын, ответил он, сдерживая горло.
Весной усыновление было официально оформлено. На документе стояла подпись, но в сердце Родриго всё уже было ясно задолго до этого.
Первое слово Беатрис «Папа» стало самым дорогим звуком в его жизни.
Он никогда не планировал становиться отцом, но теперь не представлял жизни без этих детей. И если ктонибудь спросит, когда началась его новая жизнь, он ответит без колебаний:
С того «Дядя, пожалуйста».
