Лена стояла посреди гостиной, с билетом на отдых в сумочке. Глаза Дмитрия пылали от злости, а его голос разносился по стенам, как эхо. Она чувствовала, как все годы лишений, все мечты, погребённые под грузом ипотеки, и все несбывшиеся обещания теперь копятся в ней, как волна, готовая накрыть с головой.
Дима, тихо, почти умоляюще, сказала она. Помнишь, когда мы подписывали кредитный договор? Ты говорил, что мы будем одной командой, что пройдём всё вместе, что будем бороться за наше будущее. Я так и делала. Тащила этот груз. Семь лет! А теперь, когда мы наконец могли бы перевести дух ты говоришь, что ремонт ванной у твоей мамы важнее, чем моя душа?
Муж резко отвернулся, избегая её взгляда.
Ты не понимаешь, Лена. Это же мама. Если мы ей не поможем, кто поможет?
А я кто?! впервые за всё время Лена повысила голос. Разве я не твоя семья? Я женщина, которая исправно платила каждый платёж, отказывала себе в одежде, отдыхе, встречах с друзьями, только чтобы мы справились! Твоя мама прожила свою жизнь. А я до сих пор жду свою!
Дмитрий замолчал. Он разрывался между двумя преданностями.
Следующие дни прошли в тяжёлом молчании. Тамара Ивановна звонила каждый день, спрашивая, когда начнётся ремонт. Дмитрий отвечал уклончиво или вовсе избегал разговоров. В квартире между ними выросла невидимая, холодная стена. Она спала, отвернувшись, а он проводил вечера, бесцельно листая телефон.
Но у Лены уже был план.
Однажды утром она собрала чемодан: два летних платья, купальник, который так ни разу и не надела, сандалии и паспорт. На тумбочке оставила короткую записку:
*«Дима, я семь лет мечтала о море. Еду, хочешь ты этого или нет. Решай сам быть со мной или остаться. Выбор за тобой. Л.»*
Захлопнула дверь, не оглядываясь.
В самолёте, с билетом в Сочи в сумке, она почувствовала, как с плеч спадает часть груза, который тащила столько лет. Смотрела в иллюминатор на облака и вспоминала детство, когда родители возили её на Чёрное море. Запах соли, шум волн, горячий песок под ногами. Впервые за долгое время в сердце зажглась надежда.
В гостинице она села на балкон и уставилась в густую синеву моря. Сердце билось чаще, будто она возвращалась к жизни. Вечером вышла на пляж, позволила волнам омывать ноги и заплакала не от грусти, а от облегчения.
Дмитрий, оставшись один, нашёл записку. Перечитывал её снова и снова, каждое слово жгло его изнутри. Он представлял Лену на пляже с блестящими глазами и улыбкой, которую не видел уже годы. И тогда его осенило: он украл у неё лучшие годы, а теперь мог потерять её навсегда.
В тот же вечер, когда Тамара Ивановна снова позвонила, он холодно сказал:
Мама, с ванной подождём. Лена ждать не может.
Впервые пожилая женщина не нашлась, что ответить.
Через три дня Дмитрий выходил из аэропорта в Сочи. Искал её на пляже, на улочках, усыпанных цветами, в ресторане отеля. Наконец увидел сидела одна за столиком с бокалом белого вина.
Лена прошептал он, сдавленно. Я приеха
