Пусть этот вечер станет последним, пусть он завершится красиво. Он будет смотреть на свою Алёну, шептать ей пожелание долгой жизни. Затем свернётся клубочком у её окна и уйдёт в свои мечты, не возвращаясь больше
Три зимы он пережил подряд и это не пустая болтовня. Для улицы такая выживаемость почти чудо: немногие дворовые коты доживают до такой старости.
Он появился в обычном подворье рядом с мамойкошкой, которая доверяла людям. Но счастье обернулось трагедией.
Хозяева, Петровы, погибли в автомобильной аварии. Их сын, Сергей, ненавидел кошек и держал свирепого псаохранника. Не раздумывая, он выгнал всю кошачью семью на улицу.
Первая зима всех съела: мать ушла от голода, братья и сёстры умерли от мороза, а некоторые растерзали собаки или попали под колёса. Выжил лишь один рыжий кот.
Поднял его старый дворник Василий. «Подобрал» громко сказано: он всего лишь заметил крошечного рыжего комочка, отнял его от матери, занёс в подвал и поставил рядом с горячими трубами. Там же кормил его всю зиму.
Так он остался жив.
Имя ему никто не дал. Через разбитое окошко подвала он выбирался наружу, учась бездомному искусству выживания: уклоняться от собак, прятаться от людей, искать крошки в мусорных баках, обманывать голод.
Вторую зиму он встретил в одиночку. Старого дворника уволили за пьянство, вместо него пришёл строгий Иван, который уже не кормил, но и не заколотил окно. Этого оказалось достаточно: кот снова перезимовал в подвале, научился драться за еду и за жизнь.
Третья зима оказалась самой жестокой. Все подваловые окна застеклили. Куда идти? Куда прятаться от ледяных ночей?
Ему пришлось искать новое убежище. Подвалы закрыты. Но в одном дворе на Тверской он нашёл забытый ямочный колодец, где проходила теплотрасса. Тёплые трубы поднимались над землёй, яма скрывалась густыми кустами, и люди о ней не знали.
Он натаскал туда тряпку, старую одежду, сделал гнездо. Над ним нависали балконы, снег падал реже, но всё равно трубы растапливали его, а сырость с ледяным ветром пробирала до костей
Он пережил зиму, но вышел из неё полупризраком: худой до костей, шерсть в клочках, глаза навеки настороженные. По уличным меркам старость наступает рано, и его уже считали стариком. Корм теперь доставался лишь в виде жалких объедков, например, сосиски за 150 рублей.
В один осенний день ямку обнаружили. Перед первыми дождями ктото наконец заметил эту «некрасивую» ямку и решил её засыпать.
Он пришёл, как обычно, переночевать на трубе, и увидел свежевыкопанную землю. Сел напротив маленького холма и долго смотрел. Это был, по сути, его приговор: такого места больше не найдёшь, а те, что есть, уже заняты другими котами.
Он устроился ночевать в моклой куче опавших листьев, дрожал от холода, но всё ещё держался. И в этом пределе он влюбился.
Дада, влюбился.
Никаких надежд он себе не позволял. Алёна невероятно красивая, ухоженная кошка, живущая в квартире на первом этаже. Любила сидеть на подоконнике и смотреть наружу. А он сидел внизу, глядя на неё. И внутри, среди мороза, чтото согревалось.
Однажды он решился: забрался по старому платану, перепрыгнул на широкий металлический козырёк под окном. Когда-то хозяева этого дома использовали его зимой для хранения продуктов, а теперь он пустовал. С тех пор кот всё чаще приходил туда, садился, смотрел сквозь стекло на Алёну и вздыхал.
Ничего не просил, лишь любовался. Иногда она спрыгивала к мискам, а он, сжав губы, глотал слюну не от зависти, а от простой животной пустоты внутри.
Он уже решил: если судьба всё же заберёт его этой зимой, пусть это случится здесь, у её окна. Он свернётся клубочком, будет смотреть на неё и уйдёт не в страхе, а в тепле.
Он даже улыбался, представляя картину: худой рыжий кот, тихо умирающий на любимом подоконнике.
Однажды Алёна заметила его и закричала, размахивая лапой. Он убежал, но вернулся. И снова вернулся.
В этот момент хозяин дома, Игорь Петрович, увидел кота и не прогнал. Он посмотрел в глаза рыжему и увидел всё: надежду, боль, усталость и обожание их домашней красавицыкошки. И он не смог выгнать его.
Наоборот, стал тайком класть за окно кусок мяса за 200 рублей, котлету, сосиску. Кот ел. Однажды Игорь подошёл к стеклу, и рыжий, дрожа, поднял лапу, приложил её к стеклу и мяукнул.
Алёна сначала посмотрела на хозяина, потом на рыжего. В её взгляде отразилось удивление.
Ты же знаешь, тихо сказал Игорь. Она не привыкла к второму коту. Я просил её, но она отказала.
Он опустил руки. Рыжий всё понял и не обиделся. Дом не для таких, как он. Дом для породистых, чистых, молодых, ласковых.
Тем вечером было особенно холодно. Он промок, замёрз, и вдруг понял: смысла больше нет. Ни в поисках укрытия, ни в бесконечном выживании.
Если конец неизбежен пусть он будет здесь, у окна, откуда смотрит его маленькое чудо.
Он решил, что эта ночь станет последней. Хочет встретить свой финал достойно: в последний раз взглянуть на Алёну, тихо мяукнуть чтото тёплое в её адрес, будто пожелать счастья и долгих лет, а затем исчезнуть. Сначала доест то, что оставил ему Игорь, а когда она уйдёт в своё уютное гнёздышко, он свернётся клубочком прямо у окна и уйдёт туда, где нет ни холода, ни голода, только сон, из которого не нужно просыпаться.
Снег начал падать неожиданно, и Алёна с удовольствием наблюдала, как белые хлопья кружатся за стеклом и оседают на рыжего кота, сидящего снаружи. Её радовал танец снежинок, хотя она и не знала, что такая красота медленно убивает того, кто смотрит через лёд.
Тем временем рыжий коченел. Съеденная сосиска ещё давала крошечный запас тепла, но оно таяло вместе с последними силами. Ветер обжигал, мороз впивался в кости, и даже сидеть прямо стало тяжело. Он всё ещё смотрел на Алёну, но уже понимал: долго так не продержаться.
Он готовился к прощанию, будто это важнейшее событие его жизни. План был прост: съесть последнее лакомство, ждать, пока она уйдёт в дом, а потом, свернувшись у холодного стекла, шагнуть в свои сны туда, откуда не возвращаются.
Снегопад усилился, Алёна, сидя на тёплом подоконнике, зачарованно следила за медленным падением хлопьев. Ей нравилось, как они ложатся на рыжую спину её поклонника за окном, почти играя. Она не знала, что за этим узором скрывается смерть.
Рыжий, сидя снаружи, постепенно коченел. Сосиска, съеденная час назад, оставила в теле последнее слабое тепло, которое таяло. Каждое дыхание становилось тяжёлым, лапы немели, хвост затвердел от холода. Он всё ещё смотрел на неё, но тело уже теряло силу.
В последний миг он прижался онемевшим носом к ледяному стеклу, не дождавшись, пока Алёна уйдёт, и свернулся в маленький тугой шарик. Холод грыз каждую косточку, он пытался согреть себя, но мороз был сильнее.
Странное чувство охватило его: стало не так холодно, сонливость, мягкая и тянущая, накрыла его, словно одеяло. Он решил не сопротивляться конец уже близок.
Он открыл глаза последний раз и увидел её Алёну, ради которой он карабкался на козырёк, ради которой жил все эти дни. «Как красиво подумал он. Что ещё может быть лучше? Какая лёгкая смерть»
Голова опустилась, глаза закрылись. Ему померещилось, будто окно открылось, и добрые руки подняли его, гладят, шепчут чтото нежное. А рядом она та, изза которой билось его сердце, и они вместе идут к тёплой пиале с едой.
«Какой прекрасный сон» прошептал он.
Алёна всё смотрела на снежное покрывало, которое ложилось на рыжего. Она мяукнула тихо, вопросительно. Хотела, чтобы он шевельнулся, постучала лапкой в стекло. Ноль реакции. Мяукнула громче, затем ударила лапой в окно, будто кричала: «Почему ты не отвечаешь?!»
Но холод уже сжал его тело. Он не слышал, уже проваливался в безмолвие. Снег превратил его в белый сугроб, укрыл, как саван.
Что она там кричит? пробурчала соседка, глядя в окно.
Мужчина, Игорь, поднял голову от дивана, увидел Алёну, бьющееся в стекло. Вспомнил её глаза, вспомнил рыжего. С рывком бросился к окну, отодвигал задвижки.
Ты что делаешь?! закричала жена Тамара. Закрой немедленно!!!
Но он не слышал. Алёна тоже помогала прыгала, мяукала.
Окно распахнулось, в дом ворвались снег и ветер.
Закрой! уже кричала Тамара, но Игорь уже нашёл в углу маленькую занесённую кучу. Он схватил холодное, лёгкое тело, принес в ванную. Алёна, заплаканная, следом кинулась в комнату.
Ванна заполнилась паром. Игорь отмывал обмороженного рыжего кота тёплой водой. Алёна сидела рядом на краю, смотрела в лицо мужчине и тихо плакала.
Я делаю, что могу шептал Игорь, растирая маленькую грудь, пытаясь вдохнуть жизнь в кота. Тамара стояла у двери, молча наблюдая.
Он согревал, массировал, молил:
Пожалуйста, вернись
Алёна мяукала вместе с ним.
Вдруг рыжий услышал голос, будто из другого мира, зовущий его обратно. Он удивлялся: «Зачем? Там так спокойно. Зачем возвращаться туда, где боль?»
Но тогда он услышал её голос голос Алёны, ради которого он каждый день набирался сил. «Не может быть она так близко? Надо посмотреть. Хотя бы одним глазком»
Глаза открылись медленно, будто веки весили тонну. Он всё же поднял их и увидел Игоря, лицо которого раскраснело от волнения, рядом Алёну, живую, с глазами, полными радости.
Есть! закричал Игорь, прижимая мокрого рыжика к себе.
Алёна спрыгнула на пол, закружилась, будто танцевала, радостно мяукая.
Полотенце! Фен! Быстро! крикнул Игорь Тамаре.
Долго его грели, вытирали мягкими полотенцами, сушили феном, гладили, говорили ласковые слова. Рыжий лежал, не понимая, сон ли это. Алёна обнюхивала его, терлась мордочкой.
Он думал: «Это слишком красиво, чтобы быть реальностью. За такое стоило умереть»
Тогда Тамара налила ему тёплого молока. Кот сделал глоток и горячая волна прокатилась по горлу. Он закашлялся, оттолкнул миску лапой, а потом, охваченный обеими лапами, стал яростно лакать.
Будет жить, уверенно сказал Игорь.
Алёна прижалась к нему боком.
Как его зовут? после паузы спросила Тамара.
Его зовут Любимый, улыбнулся Игорь. Именно так Любимый.
Алёна мяукнула, будто подтверждая.
Теперь Любимый живёт в этой квартире. Шерсть сияет, хвост пушист, глаза спокойные и благодарные.
Они вдвоём сидят на подоконнике и смотрят на улицу. Любимый иногда вспоминает, каково было быть на той стороне стекла. Тогда Алёна ласково прикасается к его плечу и шепчет: «Теперь ты дома. Теперь ты наш».
А внизу попрежнему бегают те, кого не пустили внутрь. Они всё ещё надеются пережить эту зиму. Надеются
