В воздухе дачного сада будто застыл часы. Тягучий аромат летних цветов смешался с резким запахом расплавленного пластика и сладковатогнилостным дымом, от которого кивнуло в памяти будто старый, забытый шёпот. Тишина была такая, что даже листья на липах не шевелились, будто боясь нарушить эту мрачную тишину.
Игорь опять молчал. Его телефон, будто заколдованный, отбрасывал звонок сразу после первого гудка, будто сам отказывался соединять нас. А он же обещал быть здесь ещё полчаса назад. Мы должны были собрать последние детали к завтрашнему дню нашему свадебному торжесту. Тому дню, к которому я шла годами, грезила, плакала и строила планы. А сейчас вместо его лица на экране высветилось: «Звонок завершён».
Я вышла в двор, чувствуя, как тревога ползёт к сердцу. За домом, в дальнем углу под старой беседкой, меня ждала свадебная платья в большом чехле, аккуратно повешенная на металлическую перекладину. Но рядом, у чёрной ржавой бочки, из которой поднимался сизый дым, стояла Тамара Петровна. Она спокойно подрезала розы, её движения были размеренными, почти механическими, будто делала так всю жизнь, будто вокруг ничего необычного не происходило.
Тамара Петровна? позвала я, пытаясь держать ровный голос, хотя внутри всё дрожало. Вы чтонибудь поджигаете? Запах какойто странный, едкий.
Она не обернулась. На миг задержалась, секатор застыв над бутоном, прежде чем она аккуратно срезала лишнее.
Сжигаю лишнее, Алёнка, произнесла она нежно, почти ласково. Всё, что может испортить новое счастье. От хлама надо избавляться, пока он не пустит корни в ваш дом.
Сердце сжалось. Я сделала несколько шагов вперёд, и запах стал невыносимым. Тошнота поднялась в горло, когда я увидела среди обгоревших клочков ткани то, что не могло быть частью этого кошмара.
Край расплавленного кружева тот же, что мы с мамой выбирали в маленькой ателье на набережной Москвыреки. Бусинки, рассыпанные по пеплу, как мёртвые зубы. Моё свадебное платье. Моя мечта.
Кровь отливала от лица. Всё потемнело перед глазами, а вокруг глухая тишина. Я смотрела на осколки своего будущего, на то, что ещё вчера было символом моего счастья.
Это слова застревали в горле, как иглы.
Да, наконец она повернулась. Лицо её было спокойным, безмятежным, будто она только что совершила добрый поступок.
Ни капли раскаяния. Ни следа страха или вины. Только холодная, жёсткая уверенность женщинысудьи.
Я спалила твоё свадебное платье.
Её взгляд прибил меня к месту. Она шла ко мне, а я неосознанно отступила. Каждый мой жест, каждая эмоция читались ей, как открытая книга.
Зачем? прошептала я, не в силах произнести больше ни слова.
Ты не прошла испытание, девчушка. Я дала тебе шанс. Оставила тебя в нашем доме, рядом с самым важным для невесты её платьем. А ты даже не смогла сразу его забрать. Оставила висеть, как мусор.
Я доверяла вам! воскликнула я, голос сорвался. Мы же семья! Завтра свадьба!
Именно так. Завтра. У меня ещё было немного времени, чтобы всё исправить.
Она говорила об этом так обыденно, будто обсуждала покупки или погоду. А потом добавила фразу, от которой я превратилась в ледяную статую:
Я сделала это, потому что ты не достойна моего сына. И я не позволю ему совершить ошибку, о которой он будет жалеть всю жизнь.
Эти слова отзвались в моей голове. Я смотрела на женщину, которую когдато называла второй мамой, и понимала: она объявила мне войну. А я даже не знала, что битва уже началась.
Игорь появился неожиданно. Скрипнула калитка и он вошёл в сад. Виноватая улыбка, растерянный взгляд. Он не понимал, что происходит.
Прости, задержался. Папа попросил помочь с документами. Ты готова? Алёна? Что с тобой?
Он заметил моё состояние, увидел мать у бочки. Его улыбка исчезла, заменившись тревогой.
Мама? Что происходит?
Тамара Петровна положила секатор в корзину, выпрямилась и посмотрела на сына с выражением скорби и мудрости.
Сынок. Я спасла тебя от большой беды. Свадьба не будет.
В каком смысле не будет? Игорь растерянно метался то к ней, то ко мне. Это шутка? Алёна, скажи чтонибудь!
Я молча указала на бочку. Он подошёл, заглянул внутрь и я увидела, как его плечи напряглись. Он обернулся, и в его глазах отразилась боль. Глубокая, настоящая.
Мама. Что ты сделала?
То, что должна была. Твоя невеста оставила платье без присмотра. Это знак. Она не ценит то, что должно быть святым. Не будет ценить ни тебя, ни нашу семью.
Это было платье Алёны! Наша свадебная роскошь! Ты сошла с ума?!
Наоборот, сынок. Я никогда не была так здравомыслящей, как сейчас.
Она протянула руку, но он отдернул её, будто ожёгся.
Я спасаю твою жизнь. Эта девушка тебе не пара.
В тот момент шум в моей голове стих. Я посмотрела Игорю прямо в глаза.
Твоя мать спалила моё платье. Она сказала, что я тебе не достою, а потом соврала, что я плохо себя чувствую
Игорь смотрел на мать, и в его взгляде сталкивались любовь к женщине, что вырастила его, и шок от её ужасающего поступка. Он выглядел растерянным, разбитым.
Мама как ты могла
Не переживай, я всё уладила, спокойно ответила она. Я уже позвонила всем гостям. Сказала, что свадьба отменяется по взаимному согласию, чтобы избежать сплетен.
Мир крутился. Она не просто сожгла платье. Она стерла наше будущее, перечеркнула его, словно лишнюю встречу в плотном расписании.
Игорь схватился за голову.
Ты звонила гостям? Сказала им, что свадьба не будет? Без нас?
Это было необходимое решение, отрезала она. Ты поблагодаришь меня позже, когда поймёшь, от какой катастрофы я тебя спасла.
Я взглянула на Игоря. Сейчас настал тот самый ключевой момент мимолётная секунда истины, которая решит всё. Он должен был сделать выбор.
Он поднял взгляд на меня, полон отчаяния. В глазах страх, боль, растерянность. Но решимости он не проявил. Он был сыном своей матери, её произведением, её волей.
Тогда я поняла: она победила. Не потому, что спалила платье, а потому, что воспитала мужчину, который в решающий миг смотрит на меня как на проблему, а не как на женщину, которую надо защищать.
Взгляд Игоря, полон бессилия, стал последней каплей. Весь шок и боль мгновенно исчезли, оставив холодное, кристальное осознание.
Я глубоко вдохнула. А потом улыбнулась.
Игорь вздрогнул. Даже Тамара Петровна, сохранявшая холоднокровие, подняла бровь в удивлении. Моя улыбка звучала здесь как вызов.
Знаете, Тамара Петровна, сказала я спокойно, почти дружелюбно, а вы, оказывается, были правы.
Она смутилась. Игорь посмотрел на меня, будто я заговорила на чужом языке.
О чём ты? пробормотал он.
Я перевела взгляд на него.
Твоя мама права. Я действительно не твоё. Я достойна мужчины, который станет моей опорой, будет со мной несмотря ни на что. Даже если весь мир выступит против, включая его маму.
Я заслуживаю мужа, который, увидев пепел от моего платья, не останется в стороне, а возьмёт меня за руку и унесёт навсегда.
А ты ты ждёшь. Ждёшь, что я заплачу, а мама будет триумфировать.
Я снова посмотрела на Тамару Петровну.
Спасибо вам, сказала я искренне. Вы даже не представляете, от какого бедствия я была спасена. Вы сожгли лишь кусок ткани, а я чуть не сожгла всю жизнь, связавшись с вашим сыном.
На её лице впервые появилось смятение. Она привыкла к слезам и скандалам. Моя тишина, мой спокойный благодарный настрой выбили её из колеи.
Что ты тут втипаешь? прошипела она.
Правду, пожала я плечами. И ещё коечто. Свадьба отменена подарки следует вернуть.
Я сняла с пальца обручку с крошечным бриллиантом. Ту же, что Игорь наделил меня полгода назад, делая предложение на крыше с видом на ночной Москву.
Я не отдала её Игорю. Подошла к бочке с пеплом.
Алёна, не надо! воскликнул Игорь, наконец поняв, что я собираюсь сделать.
Но было уже поздно. Я разжала пальцы, и кольцо, блеснув последний раз, исчезло в серой массе пепла и сгоревшей ткани.
Ищите. Может, это тоже знак. Тест на прочность ваших отношений, я снова улыбнулась. А я ухожу.
Я развернулась и пошла к калитке, не оглядываясь. Слышала, как Игорь кричит мне вслед, как раздражённый голос его матери. Но их крики стали для меня уже фоном.
Выбравшись на улицу, я достала телефон. Рукам слегка дрожало не от печали, а от адреналина.
Я нашла в контактах номер лучшей подруги той, что должна была стать моей подружкой.
Катя? Привет. У меня небольшие изменения планов, сказала я в трубку, и на губах снова появилось истинное, счастливое улыбка.
Свадьба завтра не будет. Но вечерка будет. Собирай девчат. У нас более серьёзный повод. Мы празднуем моё освобождение.
