Девушка в тяжёлой больничной кровати, поджав колени, громко бормотала:
Он мне не нужен, я от него отказываюсь. Мне нужен только Дима, а он сказал, что ребёнок ему не нужен. Значит, и мне тоже не нужен. Делайте с ним что хотите мне всё равно.
Дитя моё! Это же варварство отказываться от собственного ребёнка. Даже звери так не делают, возразила заведующая отделением.
Плевать, что делают звери. Выпишите меня сейчас, а то я тут устрою вам представление, в ярости крикнула молодая мама, только что родившая.
Вы, деточка, набитая дура, прости Господи! вздохнула заведующая, понимая, что медицина в этом случае бессильна.
Неделю назад эту девушку пересадили из родильного отделения Московской городской больницы в педиатрическое. Своёобразная и скандальная барышня, от которой отказывались кормить малыша сама, как бы её ни уговаривали. Согласилась лишь сцеживать молоко, но в этот момент у неё уже не было куда идти.
Лечащий её ребёнка врач, молодая Агафья, безуспешно пыталась усмирить истерики. Девушка бесконечно бросалась в приступы, а Агафья объясняла, что так ребёнок может пострадать. В ответ та заявила, что уйдёт, если всё так будет. Агафья позвала заведующую, и та, потирая глаза, пыталась убедить «неразумную» маму, что ей надо остаться с ребёнком, а не уезжать к своему парню, который, как она говорила, без неё никуда не поедет.
Но заведующая не собиралась сдаваться: за годы работы она видела многое и знала, что такие мамы можно продержать ещё парутри дня. «Пусть подумает, может, одумается», думала она. Услышав о трёх днях, мать взбесилась.
Вы сошли с ума? Дима уже злится на меня изза этого чертового ребёнка, а вы ещё подлизываете мне. Если я не поеду с ним на юг, он возьмёт Катю.
Она расплакалась, орусь, что все глупы и не понимают, что Катя лишь ждёт, когда её парень уйдёт к ней. Этот ребёнок нужен был ей лишь как предлог для брака.
Заведующая снова вздохнула, дала девушке валерианку и направилась к двери. Ордёнатор, молчавшая до этого, пошла за ней.
В коридоре она остановилась и тихо спросила:
Вы верите, что ребёнку будет хорошо с такой матерью, если её даже так можно назвать?
Детка моя, ответила заведующая. Что делать? Иначе его отправят в дом малышей, а потом в детский сад. У обоих родителей есть приличные семьи: у девицы и у парня. Поговорим с их родителями? Разузнайте их данные, надо связаться.
Девица в тот же день убежала. Заведующая позвонила родителям. Молодой человек и его семья даже не захотели разговаривать.
Через два дня к больнице приехал отец девушки мрачный, недружелюбный мужик. Заведующая попыталась договориться, предложив посмотреть ребёнка.
Меня это не интересует, сказал он, добавив, что заявит об отказе и передаст бумагу через своего водителя. Заведующая возразила, что так не пойдёт: мать должна прийти сама, иначе будет нарушен порядок. Мужчина напрягся, как будто страх перед чиновниками уже в крови, и согласился прислать жену.
На следующий день пришла небольшая, бесцветная женщина, села на стул и заплакала, шепча о горе. Оказалось, её семья состоятельные бизнесмены, которые уже успели уехать за границу, оставив ребёнка. Дочь их кричит, что ненавидит малыша, и собирается выехать за границу, чтобы быть с Димой, даже если мир будет крутиться в её злости.
Заведующая предложила посмотреть ребёнка, надеясь разбудить хоть какиенибудь чувства у бабушки. Чувства возникли, но только усилили боль. Женщина, рыдая, ласково назвала малыша «пончиком», говорилa, что с радостью возьмёт его, но муж запретил, а дочь не хочет.
Заведующая лишь протянула глаза, зашипела, что изза таких «дурищ» в отделении закончятся запасы успокоительного, и отдала медсёстре валерианку.
Позже она проконсультировалась с главным врачом, который был когдато хорошим педиатром. Увидев малыша, он улыбнулся и спросил, чем кормят ребёнка. «Крепыш, бутуз просто пончик», сказал он, и имя прижилось.
Пончик пробыл в отделении несколько месяцев. Сначала мать приходила, играла, говорила, что копит деньги на билет, будто вычислила, где находится её парень. Похоже, она привыкает к малышу. Мать и бабушка приходили, плакали, извинялись, говорили, что дочь любит парня безумно. Заведующая считала, что это не любовь, а похоть.
Мама и бабушка не писали заявлений, но ребёнок не забирали. Тогда заведующая решила поговорить серьёзно: ребёнок заболел, тяжело, и все переживали. Ордёнаторша Агафья, как только появлялась возможность, бросалась к малышу. Пончик лежал, потеющий, волосы прилипали к лицу. Он похудел, стал слабым, и Агафья, неутомимо, носила его на руках, называя «не пончиком, а блинчиком». Но потом он поправился, снова стал «Пончиком» любимцем отделения. Он обожал яркокоралловые бусы, в которые Агафья часто играла, пытался их укусить, а когда успевал, радостно смехом раздавался.
Однажды девушка узнала, что её парень уже женат. В ярости она кричала, что всё подстроено, чтобы их разлучить, и ненавидит ребёнка. Если бы Пончика не было, она была бы с Димой, счастлива. Она написала заявление об отказе, отнесла его главному врачу и ушла.
Главный врач вызвал заведующую. Она, хмурясь, произнесла:
Всё! Заявление написано. Оформляем в дом малышей. Что теперь делать?
Ордёнаторша заплакала. Заведующая сняла очки, долго их протирала, бормоча себе под нос: «Если она протирает очки, значит, нервничает».
В тот момент Пончик радостно резвился в своей кроватке. Медсестра вошла, позвала его, он в ответ запищал, держа ручки и ножки в воздухе. Вдруг мальчик замер, словно задумался, потом притих. Медсестра подошла проверить, и, глядя в его глаза, почувствовала, как у неё застрелило сердце слёзы сами покатились.
Она не могла объяснить, что произошло, но поняла, что всё это случилось в момент, когда мать писала заявление. Заведующая бормотала, что не стоит придумывать сказки, а ребёнок ничего не знает.
Брошенные дети всегда чувствуют отказ, будто ангелы шепчут им печальные вести, и стараются стать незаметными, чтобы не мешать. Они знают, что мир часто безразличен, но в нём всётаки есть доброта, хотя и редка.
С того дня Пончик тихо лежал в кроватке, не улыбался, даже когда Агафья пыталась его развлечь:
Пончик, может, хочешь погладить? Смотри, у меня есть бусы, давай поиграем!
Он лишь отстранённо смотрел, не шевелясь.
Однажды Агафья, разъярённая, крикнула:
Мы же его предаем! Он не виноват, что его родили эти говнюки!
Заведующая подошла, села рядом, погладила её по плечу и сказала:
Дитя моё, я сама не знаю, что делать. Мне жалко Пончика, ты не представляешь.
Я не буду сидеть и ждать, я буду действовать! сказала Агафья.
Тогда действуй, ответила заведующая, не желая слышать о планах усыновления. Не обещай, что тебе его дадут.
Агафья начала искать ребёнку родителей. Она делала всё искренне, и даже сотрудники района прониклись её историей. Наконец, ей удалось найти пару: Лана и Лев, супруги сорокалетние, без детей, давно мечтавшие о малыше.
Лана нежная, с мягкой улыбкой, голосом, словно колокольчик. Лев крепкий, как бывший военный, обожающий жену. Их дом светлый и уютный. Заведующая, увидев Льва, даже просвистела от восхищения, потом поправила себя: «Не каждый день такой крупнячок встречаешь».
Лана, откровенно, спросила о весе ребёнка при рождении заведение ответило, что это не имеет значения для усыновления.
В палате Пончик спал, краснел во сне, пальчики сжимали крошечные ножки. Внезапно он проснулся, посмотрел на Лану, сначала нахмурился, потом широко открыл глаза.
Лана не отводила взгляда, изучая каждую черту. Пончик, слегка притягиваясь, ухватил её большой палец. Все рассмеялись: «Какой шустрый малыш!» Лана улыбнулась, кивнула, а Пончик издал тихий писк.
Заведующая, слегка кашлянув, сказала:
Давайте на сегодня закончим встречу. Вы подумаете, посоветуете друг друга
Нам не нужно думать, спокойно ответила Лана, не отрываясь. Мы уже всё решили.
Заведующая подняла брови, а Лев, слегка смущённый, кивнул.
Лана протянула руку, Пончик сжался, но не отпустил её палец. Тишина повисла, пока заведующая не вмешалась:
Привыкните к рефлексу хвата, у малышей он сильный.
Он просто боится, что я не вернусь, прошептала Лана.
Пончик, услышав её голос, задержался на секунду, потом разгрузил палец, широко улыбнулся беззубым ртом и издал радостный писк.
Так в московском педиатрическом отделении, среди валерианки, смеха и слёз, Пончик нашёл свой новый дом, а все, кто был вовлечён, поняли, что даже в самых нелепых и печальных ситуациях иногда появляется искра надежды.
