Слушай, представь: телефону звонишь, а в трубке холодный, отстранённый голос, будто читает готовый текст. «Ваша мужИван Иванов попал в аварию. Но это ещё не всё» Моя кровь будто замёрзла в жилах. Пока успела спросить, что значит «ещё», услышала: «Нужно срочно ехать в больницу. Он в сознании, но с ним был ктото ещё».
Выбежала из дома без пальто, в шлёпанцах, с ключами в одной руке и телефоном в другой. На улице поймала первую попавшуюся такси. Водитель посмотрел на меня, будто я сошла с ума. В голове только одно: кто этот ктото? Иван ведь только что вернулся из командировки, он же говорил, что будет дома.
В больнице направили меня в приёмное отделение. Медсестра посмотрела на меня тем взглядом, который я видела только в кино: сочувствие, смущение и желание скорее закончить разговор. «Муж попал в ДТП. Переломов нет, но мозговой шок, наблюдают в реанимации. А женщина была с ним в машине. Умерла на месте».
Я ничего не поняла. Какая женщина? Коллега? Попутчиха? Иван же никогда не заводит разговоры с незнакомцами.
Зашла в палату: Иван лежит с бинтом на лбу, лицо испачкано, под капельницей. Когда увидел меня, отвернулся. «Привет», прошептал он. И в тот момент всё внутри меня разломалось. «Кто она была? Коллега по работе?» бросила я. Он молчал, потом сказал: «Не сейчас». Но я уже всё знала.
На следующее утро, когда выписали его домой, он всё же рассказал правду. «Это была Глафира. Мы встречались год. Она хотела вернуться к мужу, но хотела попрощаться со мной. Я подвёз её домой, ехал слишком быстро, съехали с дороги». Сказал это спокойно, будто обсуждает погоду. Потом добавил: «Не хотел, чтобы ты узнала так».
Вернулась в квартиру, а там всё как прежде: чашка кофе на столе, его тапочки у радиатора. Но уже всё изменилось. Иван пытался вести себя так, будто всё наладится, будто «всё снова будет хорошо». Я не могла спать в той же постели, дышать тем же воздухом.
Глафире было тридцать девять, у неё оставались двое детей. Я нашла об этом в интернете. Её муж появился в новостях, говорил, что не понимает, как всё случилось, что у Глафиры было всё, они планировали отпуск. Я смотрела новости и чувствовала, будто должна была быть на её месте.
Я замкнулась в себе, перестала есть, не отвечала на звонки. Дочь приехала и сказала: «Мам, надо чтото с этим сделать». Но что? Он изменил мне, влюбился, а потом случайно убил женщину, которую любил. И что теперь?
Через две недели Иван снова стал говорить о «спасении брака». Но это уже не был диалог, а монолог человека без выхода. Он не плакал о Главфире, не говорил о ней, будто хотел стереть её из памяти. А я ощущала, как умирает часть меня та часть, которая ему доверяла.
В конце я собрала вещи и поехала к сестре. Сказала лишь: «Не знаю, насколько долго, но больше не хочу быть фоном для его лжи». Иван остался один. Звонил, писал, даже однажды пришёл с букетом, но я уже не была той же женщиной.
