28апреля
Сегодня утром Ога́сия (моя жена) вбежала в кухню, как будто собиралась вступить в бой. Ее голос прозвенел от возмущения: «Как ты смеешь распоряжаться нашим жильём, не обсудив со мной?» Я, Андрей, лишь что закончил телефонный разговор с матерью, и её взгляд заставил меня сжать кулаки.
Я поднял руки, пытаясь успокоить её, и произнёс: «Слушай, Ога́сия, мама просто проезжает через наш район по делам. Не желает ночевать в гостинице, ей неудобно. Пару дней, максимум неделю, будет у нас. Согласна?». Она прислонилась к дверному косяку, скрестив руки, и темные глаза сверкнули недовольством.
«Ты мог предупредить меня заранее, спросить, а не в последнюю минуту», продолжала она, голос дрожал от гнева. Я погладил затылок, чувствуя, как кухня сжимается от напряжения, и попытался оправдаться: «Я понимаю, это не удобно, но я уже дал маме слово. Она не может остаться на улице, и мне бы хотелось помочь». Ога́сия выдержала паузу, массируя виски, и добавила: «Ты же знаешь, как я отношусь к незваным гостям! Ты будто игнорируешь мои чувства». Я упал ниц: «Прости, больше так не будет, обещаю». Её глаза встретились с моими, и я понял, что выбора у неё нет обещание уже дано, а мама уже едет.
«Ладно, один раз», сказала она, кивнув. «Но только на неделю, а не на месяц!». Через два часа в дверях появился мой отец, Раиса Петровна, с небольшим чемоданом и дорожной сумкой, сияя от радости. Ога́сия невольно сморщилась, но приняла мать в объятия и, подавив аромат дешевых духов, провела её в свободную комнату, сказав, что ужин будет готов через полчаса.
За столом мать начала жаловаться на жизнь в нашем посёлке: «Поликлиники нет, аптека в пяти километрах, а скорая приезжает час». Ога́сия кивнула, подавая картофельное пюре, и спросила, где живут её родители. Я ответил, что у нас небольшая двухкомнатная квартира, и добавил, что я переехал в неё в девятнадцать, когда начал работать, желая самостоятельности. Мать, словно громко аплодируя, воскликнула: «Ты такая самостоятельная, а эти девчонки только в мужей влезают!». В её тоне прозвучали нотки скрытого упрёка, но я отмахнулся.
Неделя тянулась мучительно. Ога́сия возвращалась с работы и находила в квартире следы «помощи» свекрови: переложенные продукты, открытые упаковки, испорченные вещи после стирки. Каждый вечер приходилось всё переделывать, но я успокаивал жену, говоря, что скоро всё закончится.
«Когда мама уедет?», шепнула Ога́сия, когда мы укладывались спать. Я ответил, что завтра, после того как анализы будут готовы. Но на седьмой день мать заявила за завтраком, что ей назначили ещё несколько анализов и придётся остаться ещё на пару недель.
Ога́сия, пытаясь сохранить мир, предложила снять отдельную квартиру и оплатить всё из наших средств. Мать, словно молния, вспыхнула: «Я не хочу жить отдельно! Я приехала к вам, а вы меня прогоняете!». Я вмешался: «Но у нас свободная комната, зачем ей съёмная квартира?». Ога́сия, не желая уступать, встала и сказала: «Эта квартира моя. Неделя возможно, месяц уже другое дело. Ты, мама, живёшь у меня, а я не готова делить пространство с чужими людьми». Мать закричала, обвинив её в эгоизме, а я, краснея, попытался найти компромисс.
Ога́сия закончила резко: «Если тебе не нравится, уходи в свою сторону». Мы с матерью переглянулись, и каждый отшёл в свою комнату.
На следующий день Ога́сия вернулась с работы раньше обычного. Мать, сидя в гостиной, спросила, «Ты подумала над своим поведением?». Ога́сия, считая в уме до десяти, ответила: «Если ваша мать хочет жить у нас постоянно, я готова её переехать». Мать, как будто раскрывая свои планы, сказала, что хочет продать дом в посёлке и переехать к нам, а потом купить собственную квартиру поближе.
Осознав, что всё это лишь проверка, я тихо произнёс: «Значит, вы хотите переехать к нам навсегда». Ога́сия, собравшись, объявила, что не будет жить ни с кем, кроме меня, и если я не согласен, то могу уйти вместе с мамой.
Я, растерянный, крикнул: «Ты хочешь развода!». Ога́сия, сохраняющая хладнокровие, лишь ответила: «Буду ждать». Через месяц развод был оформлен, имущество разделили: квартира, небольшие накопления, без детей и общего имущества.
Друзья советовали: «Ты могла бы и иначе». Но близкие, знавшие меня с детства, поддержали: «Ты сделала правильно, лучше быть одной, чем жить в постоянном напряжении». Я открыла приложение знакомств, понимая, что в будущих отношениях важно договариваться заранее, а ещё лучше заключить брачный договор на случай непредвиденных ситуаций.
Урок: даже самые благие намерения могут превратиться в конфликт, если не обсудить границы и ожидания заранее. Лучше чётко обозначить правила, чем потом платить цену за недосказанность.
