Свекровь Галина Петровна попыталась отдать приказы на моей кухне, а я указала ей к выходу.
Афанасенька, кто же так резет лук? Это же не в суп, а для свиней на подкормку, честное слово! Крупными кусками он зубами хрустеть будет, а наш Серёжа такое терпеть не может.
Голос Галины Петровны, словно гудок бормашины, застрял в ушах, заставляя меня непроизвольно наклонить голову. Я глубоко вдохнула, досчитала до пяти и, стараясь улыбнуться как можно нежнее, отложила нож.
Галина Петровна, это лук для мяса пофранцузски. Он запечётся в духовке полтора часа под майонезом и сыром. Хрустеть не будет, станет мягким, почти тает. Я готовлю это уже десять лет, и Серёжа всегда просит добавки.
Ой, какая ты спешка! свекровь размахнула руками, её янтарные бусы глухо звякнули. «Десять лет»? А я его тридцать пять лет кормила! У него желудок слабый, такое грубое блюдо ему не к лицу. Дайка сюда нож.
Она схватилась за разделочную доску, будто собиралась возглавить кулинарный марш, а я мягко, но настойчиво закрыла ей доступ к столу.
Галина Петровна, не стоит. Я справлюсь сама. Вы же гостья. Садитесь в гостиную, там Серёжа уже настроил телевизор, посмотрите свой сериал. Мы же договорились: сегодня мой юбилей, я хочу сама накрыть стол.
Свекровь сжала губы в тонкую нитку, в глазах блеснула обида и решимость.
Гостья Значит, мать уже не поможет. Я, кстати, добра желаю, только чтобы вы не позорились перед людьми. Придут сваты, тётка Нина, а у тебя лук ломтями «вот какую невестку Галина воспитала, даже нарезать не умеет».
Меня воспитывала мама, тихо, но твёрдо сказала я, снова взяв нож. И она научила, что у хозяйки на кухне должно быть своё пространство.
Галина Петровна фыркнула, подошла к окну и демонстративно провела пальцем по подоконнику проверка на пыль. Я знала этот жест наизусть: если пыли нет, свекровь найдет пятно на шторе или развод на стекле.
Атмосфера, ещё час назад наполненная ароматами и предвкушением праздника (мне исполняется тридцать пять), теперь сгущалась, как грозовая туча.
Серёжа в гостиной слышал каждый звук. Его тактика «страуса» не вмешиваться, надеясь, что всё само уляжется снова вступала в силу. Он не любил конфликты, особенно когда им пришлось выбирать между двумя главными женщинами своей жизни.
Я продолжала резать лук, игнорируя тяжёлый взгляд свекрови. Кухня моё царство, место силы. Среди баночек со специями, блестящих кастрюль и жужжащего миксера я находила успокоение после тяжёлой смены в банке. Я знала каждый продукт, чувствовала, сколько соли добавить, даже не пробуя. И больше всего на свете меня раздражало, когда ктото лезет в этот сакральный процесс.
Галина Петровна не могла долго молчать. Её натура требовала действия.
Ира, а ты мясо замариновала? прозвучал голос из кухни. Вчера звонила, говорила, чтобы ты уксуса добавила. Сейчас мясо жёсткое, без уксуса будет жёстким, как печка.
Я замариновала в кефире с травами и лимоном. Уксус сушит волокна, Галина Петровна, мясо будет нежным.
В кефире! свекровь ахнула. Кто бы стал кефиром подливать телятину? Это же кислая каша! Ты же взрослая женщина, а элементарных вещей не знаешь. Я же рецепт нашла в журнале, вырезала, принесла тебе. Где он?
Наверное, в ящике, соврала я. Тот рецепт, где мясо заливали майонезом с уксусом и готовой приправой из пакетика, я сразу выбросила.
Ладно, Галина Петровна подошла к плите, где томился соус для рыбы. А что это булькает? Какойто бледный цвет.
Она схватила ложку, пока я не успела среагировать, зачерпнула соус и запихнула в рот.
Тьфу! Преснятина! Ира, ты вообще соль добавляла? Или мы на диете сидим?
Я замерла. Внутри поднималось чувство, что хочется бросить всё фартук, нож, полотенце и исчезнуть в тумане. Но сегодня мой день рождения, к нему придут подруги и родители. Я не могла испортить праздник.
Это сливочный соус бешамель, чётко произнесла я. В него добавляют мускатный орех и пармезан. Пармезан уже сам по себе солёный. Я ещё сыр не добавляла. Пожалуйста, положите ложку.
Мускатный орех Пармезан передразнила свекровь. Выпендреж. Людям нужна простая еда: картошка, селёдка. А ты всё мудришь. Дайка я подсолю, а то стыдно будет ставить на стол.
Рука Галины Петровны тянулась к солонке.
Не надо! я шагнула вперёд, отгоняя её руку.
Контакт стал триггером. Галина Петровна вырвала руку, глаза её расширились от возмущения.
Что ты, руки распускаешь? Я хотела посолить! Для тебя же стараюсь, неблагодарная!
Я не просила помощи! мой голос дрогнул, стал громче. Галина Петровна, в десятый раз прошу: выйдите из кухни. Дайте мне спокойно готовить.
Серёжа! крикнула она, бросаясь в коридор. Серёжа, иди сюда! Смотри, как твоя жена с матерью спорит! Меня из кухни гонит!
Серёжа появился в дверях, виноватоиспуганный. Он переводил взгляд с красной от гнева матери на бледную, сжатую в кулаки жену.
Мам, Ира, чего вы опять? Праздник же. Слышно на весь подъезд.
А ты ей скажи! Галина Петровна ткнула пальцем в сторону невестки. Я совет даю, как мясо спасти, как соус довести, а она мне руки выкручивает! Говорит «пошла вон»!
Я не говорила «пошла вон», холодно поправила я. Я попросила выйти из кухни и не мешать. Это разные вещи.
Серёжа, слышишь? свекровь обратилась к сыну, ищя поддержку. Она считает, что я мешаю! Я, которая тебя вырастила, учила её варить борщ, когда вы только поженились! Если бы не я, вы бы свои желудки испортили!
Серёжа почесал затылок.
Ириш, ну правда Мама же хочет лучшего. Она опытная хозяйка. Может, прислушаешься? Поскорее соль добавит, не страшно же.
Я посмотрела на мужа, будто видела его впервые. В этом взгляде было столько разочарования, что он отступил на шаг.
Ты считаешь, что это нормально? спросила я почти шёпотом. Нормально, что в моём доме, на моей кухне, в мой день рождения мне не дают и шага? Критика за каждый кусок лука? Ложка в соусе?
Почему грязной? Я её облизала! воскликнула Галина Петровна.
Эта фраза меня пронзила.
Серёжа, я готовлю уже пять часов. Устала. Хочу праздник. Если твоя мама не уйдёт из кухни и не перестанет трогать продукты, я всё выключу, выброшу в мусорку и закажем пиццу. Или уйду к подруге. Выбирай.
Ну зачем такие ультиматумы пробормотал он. Мам, пойдем в комнату, дай ей сама.
Нет! Галина Петровна уперлась руками в боки, поза «самовар» объявила решающий раунд. Я не позволяю гостям травить! Я сама всё доделаю. А ты, кивнула она мне, иди, красься. Всё равно толку от тебя мало, только продукты переводишь. Дай фартук.
Она схватила мой фартук, пытаясь развязать узелок на талии. Это было вторжение, грубое нарушение личных границ. Внутри у меня чтото оборвалось, напряжение сменилось ледяным спокойствием.
Я отступила, сняла фартук сама, аккуратно свернула его и положила на стол.
Хорошо, сказала я.
Вот и умница, торжественно произнесла свекровь, захватив фартук. Давно бы так. Иди, отдыхай.
Нет, вы не поняли, подняла глаза я, в них уже не было мольбы, лишь сталь. Галина Петровна, положите фартук и покиньте мою квартиру.
Тишина на кухне стала оглушительной. Слышно было, как соус пузырится и холодильник гудит.
Что? переспросила свекровь, не веря ушам. Что ты сказала?
Я сказала: уходите. Сейчас же.
Ира, ты чего? Сергей побледнел. Мама же Гости скоро придут
Именно поэтому, я повернулась к нему. Я не хочу скандала при гостях. А он будет, если она останется. Потому что она не остановится, будет комментировать каждое блюдо, рассказывать родителям, какая я неумелая, пересаливать еду. Я молчала пять лет ради твоего спокойствия. Сегодня мой день рождения, я дарю себе подарок вечер без токсичных замечаний и борьбы за кастрюлю.
Ты меня выгоняешь? дрогнул голос Галины Петровны, в нём прозвучали слёзы. Родную мать мужа? Из дома сына?
Это наш общий дом, Галина Петровна. Я здесь хозяйка. Уважаю вас как мать Серёжи, но вы не уважаете меня как личность и как хозяйку. Я пытаюсь установить свои порядки, а вы игнорируете мои просьбы. Моё терпение лопнуло. Пожалуйста, оденьтесь и уходите. Мы вызовем вам такси.
Серёжа! Ты позволишь ей так со мной обращаться?! вскрикнула свекровь, поворачиваясь к сыну. Она меня позорит! Выгоняет, как собаку!
Сергей стоял между двумя огнями, видя решимость жены. Он знал, что если не поддержит её сейчас, может потерять многое. Он вспомнил тот соус, в который мама пыталась залезть, и пересоленный суп недели назад.
Мам, вздохнул он, Ира права. Ты перегнула палку.
Что?! Галина Петровна пошатнулась, хватаясь за стол. И ты… предаёшь мать ради этой кухарки?
Она не кухарка, мам. Она моя жена. И это её кухня. Мы просили тебя не вмешиваться. Ты не слышишь. Пожалуйста, поедешь домой. Мы привезём торт в выходные, но сегодня пусть будет так, как хочет Ира.
Свекровь глядела на сына с немым ужасом. Впервые за тридцать пять лет её послушный Серёжа встал против неё. Её мир рушился.
Ну и ладно! крикнула она, швырнув фартук на пол. Оставайтесь, травитесь своей кислятиной! Ноги мои здесь больше не будет! Я для вас всё, душу вкладываю, а вы эгоисты!
Она бросилась в коридор, топая обувью, срывая пальто с вешалки.
Такси не надо! Сама дойду! На автобусе! Пусть вам стыдно, что мать старушка с сумками тащится!
Дверь хлопнула так, что стаканы зазвенели.
Я стояла, глядя на фартук на полу, руки слегка дрожали. Адреналин, который дал мне сил, постепенно уходил, оставляя пустоту и лёгкую тошноту.
Сергей подошёл сзади, осторожно, будто боясь, что я развалюсь, и положил руки мне на плечи.
Как ты?
Не знаю, честно ответила я. Жаль, что всё так вышло. Я не хотела её обидеть.
Ты не обидела. Ты просто поставила границы. Давно надо было это сделать, Сергей прижался носом к моей макушке. Прости, я идиот. Должен был её остановить ещё при луке.
Я обняла его, прижалась щекой к его груди.
Ты правда так думаешь? Или просто успокаиваешь меня?
Правда. Я видел, как она тебя доводила. Просто привык, наверное. Всегда была такой командиршей. Папа всю жизнь терпел, я тоже привык. А ты не обязана.
Он поднял с пола фартук, отряхнул и протянул мне.
Надевай. У нас ещё рыба не готова. Чем помочь? Могу картошку почистить. Только покажи, как резать, а то тоже «свиньям на корм» нарежу.
Я нервно рассмеялась, напряжение начало отпускать.
Картошку сама. А ты достань вино и открой форточку, надо проветрить.
Оставшиеся два часа до прихода гостей мы работали вчетверо. Сергей, чувствуя вину, нарезал хлеб, ставил тарелки, протирал бокалы. Атмосфера на кухне изменилась исчезла тяжесть, исчез страх сделать чтото не так.
Когда пришли гости родители, сестра с мужем, пара близких друзей стол стоял безупречно. В центре красовалось мясо пофранцузски (я успела спасти лук), рядом пахла рыба под соусом бешамель, салаты пестрели цветами.
А где Галина Петровна? спросила моя мама, Вера Павловна, оглядывая стол. Мы думали, она уже помогает.
Сергей и я переглянулись.
У неё давление подскочило, быстро ответил он, беря на себя объяснениеВ конце концов, когда все уже смеялись за вечерним столом, Галина Петровна позвонила и пообещала приходить только по нашему зову, чтобы наконец-то научиться уважать чужую кухню.
