Каждый день я хожу в школу своего внука. Я не учитель и не охранник просто дедушка с тросточкой и сердцем, которое не умеет сидеть дома. Меня зовут Иван Петрович, и делаю я это ради Матвея моего внука, моей гордости, моего солнышка.
Впервые я увидел его одного, когда он сидел на скамейке под старой березой. Другие дети бегали, смеялись, играли в футбол. А он сидел, сложив руки на коленях, с потерянным взглядом таким, будто хотел быть частью этого мира, но не знал как.
Когда мы шли домой, я спросил:
Почему не играешь с ребятами?
Он пожал плечами:
Они не хотят, деда. Говорят, что я медленный и не понимаю правил.
В ту ночь я почти не спал.
Утром я пришел к директору.
Марья Ивановна, мне бы особое разрешение. Хочу быть с Матвеем на переменах.
Она посмотрела на меня с теплотой.
Иван Петрович, я понимаю вашу тревогу, но…
Никаких «но». Этот мальчик моя жизнь. Если он не чувствует себя своим, я сделаю так, чтобы он почувствовал.
С тех пор каждый день в половине одиннадцатого я прохожу через зеленые ворота школьного двора. Сначала дети смотрели на меня с любопытством. Старик в картузе и с тростью посреди их игр. Матвей смущался.
Деда, тебе же не обязательно приходить…
Чего стесняешься? Разве плохо, что у тебя есть дед, который тебя любит?
Мы начали потихоньку. Я принес старые шашки. Потом домино. Он смеялся, когда я делал вид, что не замечаю его хитреньких ходов.
Как-то подошел мальчик.
Во что играете? спросил он.
В уголки, ответил я. Хочешь с нами?
Его звали Сережа. Шесть лет, широкая улыбка и две дырки вместо передних зубов. Матвей терпеливо объяснил ему правила.
На следующий день Сережа пришел с подругой Дашей.
И вот уже наша скамейка стала местом смеха и дружбы. Я принес скакалку. Устроили мини-соревнования. Матвей не мог прыгать быстро, и другие дети подстроились под него.
Давай, Матвейка, ты сможешь! кричала Даша.
Пять прыжков! Новый рекорд! восторгался Сережа.
А я стоял и смотрел на них с переполненным сердцем.
Однажды ко мне подошла учительница физкультуры.
Иван Петрович, то, что вы делаете, прекрасно.
Да ничего особенного, ответил я. Просто дед, который любит внука.
Нет, улыбнулась она. Вы учите их тому, о чем мы иногда забываем: каждый заслуживает место, даже если он не такой, как все.
Прошло три месяца.
Я все еще прихожу. Но теперь не потому, что Матвей один. Я прихожу, потому что меня ждут восемь-девять ребят, которые кричат: «Дедушка Иван!» едва я появляюсь во дворе.
Потому что у Матвея есть друзья, которые зовут его в гости, защищают и понимают.
Сегодня, когда мы играли в прятки, он обнял меня крепко-крепко.
Спасибо, деда.
За что, внучек?
За то, что не дал мне остаться одному. И за то, что научил быть другим это нормально.
Я присел перед ним на корточки.
Матвейка, это ты научил меня, что любовь не устает, что никогда не поздно что-то изменить, а настоящая смелость быть рядом, когда кому-то нужна помощь.
Звонок прозвенел. Дети побежали на уроки.
Матвей больше не ходит, опустив голову.
Завтра я приду снова. И послезавтра тоже.
Потому что быть дедом не просто присматривать.
Это строить мосты и напоминать миру, что никто, абсолютно никто, не должен оставаться один на школьном дворе жизни.