В день, когда мне исполнилось восемнадцать, мать выгнала меня из дома. Спустя годы случай свёл меня вновь к тому же дому, и в духовке я нашёл тайник, где хранилась её холодная тайна.
Аня всегда ощущала себя чужой в привычных стенах. Мама явно отдавалась старшим сёстрам Вике и Юлии, даря им больше заботы и тепла. Это неравенство глубоко ранило девушку, но она держала обиду внутри, постоянно стараясь угодить маме и хотя бы чутьчуть приблизиться к её любви.
«Не мечтай жить со мной! Квартира достанется сестрам. Ты со мной с тех пор, как волчонок, так живи, где захочешь!» так мама оттолкнула Аню из дома в момент её восемнадцатилетия.
Аня попыталась возразить, объяснить несправедливость. Вика была лишь на три года старше, а Юлия на пять. Обе уже закончили университет, обучение за счёт мамы; никто не торопил их становиться самостоятельными. Аня же всегда была чужой. Несмотря на всё старание быть «хорошей», в семье её любили лишь поверхностно если такое слово можно вообще применить. Доброту ей показывал лишь дед, тот, кто принял свою беременную дочь, когда её муж бросил их и исчез.
«Возможно, мама боится за сестру? Говорят, я на неё сильно похожа», размышляла Аня, пытаясь понять холодность матери. Она несколько раз пыталась откровенно поговорить с мамой, но каждый разговор заканчивался скандалом или истерикой.
Дед был ей настоящей опорой. Лучшие детские воспоминания связывались с деревней, где они проводили летние каникулы. Аня обожала работу в огороде, доение коров, выпечку пирогов всё, что могло откладывать возвращение домой, где каждый день её встречали презрением и упрёками.
«Дедушка, почему меня никто не любит? Что со мной не так?» часто вопрошала она, сдерживая слёзы.
«Я тебя очень люблю», отвечал он мягко, но ни слова не говорил о маме или сёстрах.
Маленькая Аня хотела поверить в его слова, думать, что её любят, но поособенному Но в десять лет дед скончался, и с того момента семья стала относиться к ней ещё хуже. Сёстры дразнили её, а мама всегда принимала их сторону.
С того дня она больше не получала ничего нового лишь передававшуюся из рук в руки одежду от Вики и Юлии. Те поддразнивали её:
«О, какой модный топ! Протирай пол или делай всё, что нужно, Аня!»
А если мама покупала сладости, сёстры съедали всё, а Ане оставляли лишь обёртки:
«Вот, глупышка, собирай обёртки!»
Мама слышала всё, но не ругалась. Так Аня выросла «волчонком», ненужной, постоянно просящей любви у людей, которые видели в ней не просто никчёмность, а объект насмешек. Чем больше она пыталась быть хорошей, тем больше её ненавидели.
Поэтому, когда мать выгнала её в восемнадцать, Аня нашла работу санитаром в больнице. Выносливость и тяжёлая работа стали привычкой, и теперь хотя бы получала небольшую зарплату. Здесь её никто не ненавидел. Если к доброте встречают без злобных замечаний, это уже прогресс, думала она.
Работодатель предложил ей стипендию и обучение на хирурга. В небольшом городе такие специалисты были дефицитом, а Аня уже проявляла талант, помогая медсёстрам.
К двадцати семи годам у неё не осталось близких родственников. Работа стала её всей жизнью, она жила ради пациентов, которым спасала жизнь. Ощущение одиночества не исчезало: она жила одна в общежитии, как и прежде.
Визиты к маме и сёстрам приносили лишь разочарование, поэтому Аня избегала их. Все собирались курить и сплетничать, а она сидела на крыльце и плакала.
В один из таких моментов подошёл коллегасанитар Гриша:
Почему плачешь, красавица?
Что за красота Не издевайся, тихо ответила Аня.
Она считала себя незаметной, серой мышью, не замечая, что почти тридцатилетняя уже стала нежной блондинкой с большими голубыми глазами и аккуратным носиком. Юность уже не давала своей неловкости, плечи распрямились, а светлые волосы, собранные в строгий пучок, будто хотели вырваться наружу.
Ты на самом деле очень красива! Цени себя и не опускай голову. К тому же ты перспективный хирург, и жизнь у тебя налаживается, подбодрил её Гриша.
Гриша работал с ней почти два года, иногда дарил шоколадки, но это был их первый откровенный разговор. Аня заплакала и всё рассказала.
Может, стоит позвонить Дмитрию Алексеевичу? Тому, кого ты недавно спасла. Он хорошо к тебе относится, говорят, у него много связей, предложил Гриша.
Спасибо, Гриша. Попробую, ответила Аня.
А если не получится, можем жениться. У меня есть квартира, не буду тебя плохо держать, шутя сказал он.
Аня смутилась и вдруг поняла, что он серьёзно. Он увидел в ней не нищую сироту, а женщину, заслуживающую любви.
Ладно, подумаю и об этом, улыбнулась она, впервые за долгое время ощущая, что она не «рабочая лошадка», а красивая молодая женщина с будущим.
Тем же вечером Аня набрала номер Дмитрия Алексеевича:
Это Аня, хирург. Вы дали мне номер и сказали, что могу позвонить, если будут проблемы начала она, запинаясь.
Аня! Привет! Как здорово, что ты позвонила! Как ты? Давай лучше встретимся, чай попьем и всё обсудим. Мы, старики, любим поболтать, тепло ответил мужчина.
Следующий день был её выходным, и она сразу отправилась к нему. Откровенно рассказала о своей ситуации и спросила, не знает ли он когонибудь, кто нуждается в сиделке.
Понимаете, Дмитрий Алексеевич, я привыкла к тяжёлой работе, но сейчас просто не могу больше, начала она.
Не переживай, Анечка! Я могу устроить тебя на работу хирурга в частную клинику и ты будешь жить со мной. Без тебя я бы сейчас не был, сказал он.
Конечно, Дмитрий Алексеевич, согласна! А ваши родственники не возражают? уточнила она.
Родственники появляются лишь когда меня нет. Их интересует только квартира, грустно ответил он.
Так они начали жить вместе. Два года прошли, и между Аней и Гришей завязался роман, часто продолжающийся за чашкой чая. Но Дмитрий Алексеевич не любил Гришу и постоянно говорил Ане:
Прощай, дорогая, Гриша хороший парень, но слабый и слишком податливый. На него полагаться нельзя. Не привязывайся к нему слишком сильно.
О, Дмитрий Алексеев Слишком поздно. Мы уже решили жениться. Кстати, он шутя делал мне предложение два года назад. И теперь я беременна, радостно объявила Аня, почти сияя. Она недавно узнала о беременности и сразу добавила: Но ты всё равно очень важен для меня! Я буду навещать тебя каждый день, ты как семья.
Ну, Анюта Я чувствую себя нехорошо. Завтра пойдем к нотариусу, я зарегистрирую тебе дом в деревне на твое имя. Ты всегда любила деревенскую жизнь. Может, это будет твоя дача или ты её продашь, если захочешь, сказал он, задумчиво моргая.
Он не закончил фразу, нахмурившись. Аня пыталась возразить: слишком много, он ещё долго будет жить, лучше оставить дом детям. За последние два года они приходили к нему лишь один раз, но Дмитрий Алексеевич настаивал.
Шокирующей новостью стало то, что дом находился в той самой деревне, где жил её любимый дед. Его дом давно снесли, участок продали, а теперь здесь жили чужие. Тем не менее, мысль о собственном уголке возбудила тёплые чувства и воспоминания.
Не заслуживаю этого, но огромное спасибо, Дмитрий Алексеевич! искренне поблагодарила её Аня.
Одно условие: не рассказывай Грише, что дом оформлен на твоё имя. И не спрашивай почему. Можно? попросил он серьёзно.
Аня кивнула, пообещав выполнить его просьбу. Как объяснить Грише происхождение дома, пока неизвестно, но она могла сказать, что помирилась с мамой.
Позже Аня узнала, что у Дмитрия Алексеевича, помимо последствий инсульта, тоже рак. Он отказался от операции. В конце концов Аня организовала его похороны и переехала к будущему мужу.
Проблемы начались около седьмого месяца беременности к тому времени они прожили вместе шесть месяцев.
Может, тебе стоит немного подработать? До рождения ребёнка, предложил Гриша.
К этому моменту Аня уже временно покинула клинику, где её устроил Дмитрий, полагая, что сможет жить на сбережения, рассчитывая на поддержку Гриши. Его слова удивили и ранили её.
Ну может ответила она неуверенно. Было неприятно, ведь она покупала продукты, а Гриша оказался скупердяй. Но ребёнок рос в её животе, и она не хотела отказываться от свадьбы.
За неделю до запланированной церемонии, когда Гриша был не дома, в их квартиру вошла незнакомая женщина с собственным ключом.
Привет, я Лена. Мы с Гришей любим друг друга, он просто боится сказать тебе. Так что я говорю прямо: ты больше не нужна, уверенно заявила высокая хрупкая блондинка.
Что?! Наша свадьба уже через несколько дней! Мы всё оплатили! запаниковала Аня. Она взяла на себя большую часть расходов на скромное торжество в кафе.
Понимаю. Всё будет. Гриша женится на мне. У меня есть связи в ЗАГСе, всё быстро оформим, хладнокровно сказала Лена, словно всё уже решено.
Лена не собиралась уходить. Когда появился Гриша, он лишь прошептал:
Аня, прости Да, это правда. Я помогу с ребёнком, но жениться не могу.
Сделаем тест на отцовство, добавила Лена, положив руку на плечо Гришы.
Какой тест? Ты мой единственный! закричала Аня и бросилась к нему с кулаками.
Она тебя поранила, глупая! Ей почти тридцать, а ведёт себя как ребёнок! насмехнулась Лена.
Гриша стоял молча, не защищая Аню, лишь снисходительно опустив взгляд. Ясно было: всё зависело от Лены; он был лишь пассивным наблюдателем.
Аня начала собирать вещи. Нет смысла бороться за мужчину, который легко сдался. Лена добавила, что она и Гриша встречались давно тогда была замужем, теперь свободна. Аня лишь временный заменитель, пока не появится «идеальная женщина».
Она могла бы требовать объяснений у Гриши, но какой смысл, когда он позволил Ленe войти и всё решать?
Так дом всё-таки пригодился, подумала Аня.
Дом действительно оказался полезным, хотя и без проточной воды. Духовка же была отличной дед обучил её всему, что нужно для деревенской жизни. Жить было возможно. Как же рожать в одиночку? Времени ещё было достаточно, она разберётся.
Запасы дров были полны, сарай надёжен, а перед входом лежал снег, готовый быть срубленным. Дровяные полки были полны редкая находка в такую стужу!
Хорошо, что Дмитрий заранее представил её соседям как новую хозяйку и жену своего сына. Никаких лишних вопросов.
Аня, конечно, позвонила маме и сёстрам. Как обычно, они не отставали: советовали отдать ребёнка в детский дом и «в следующий раз не связываться с чужими до свадьбы». Плюс они сплетничали о том, что Гриша не вернул деньги за свадьбу, половину которой оплатила сама.
Никто не знал о доме. Теперь Аня могла укрыться от всех и собраться с мыслями.
Было ужасно холодно; она даже не сняла пуховик. Но когда начала подталкивать уголь в печь, заметила, что кочерга ударила о чтото твёрдое.
Сняв перчатки, она вытащила деревянную коробочку, прятавшуюся среди дров. На крышке большими буквами было написано: «Аня, это для тебя». Почерк был знакомый прямо Дмитрия Алексеевича.
Внутри лежали фотографии, письмо и маленькая коробочка. Руками дрожа, она раскрыла конверт и начала читать:
«Дорогая Анечка! Ты должна знать, что я был братом твоего деда. И один из тех, кого он попросил позаботиться о тебе».
Из письма стало ясно: много лет назад между дедом и Дмитрием случился серьёзный разрыв, но перед смертью старший брат нашёл его и попросил отыскать Аню после её восемнадцатилетия. Он также оставил ей наследство, которое его дочь вряд ли когданибудь отдала бы внуку.
Дмитрий сразу не нашёл Аню её мать и сёстры скрывали её адрес. Судьба свела их в больнице, когда он проходил лечение, а она была его врачом. Он хотел рассказать всё раньше, но не успел, поэтому решил подарить ей дом, который её дед купил у него при жизни, зная, что его дочь никогда не оставит ничего внуку.
В письме также шокировало открытие: её мать не была её биологической матерью. Аня оказалась дочерью умершей сестры, к которой мать завидовала и ненавидела. На фото молодая мать с отцом, обнимающие маленькую девочку. Аня выжила, потому что в день аварии была с дедом.
В коробке лежали пятитысячные рублевые купюры, оставленные дедушкой. Прикосновение к ним согрело её сердце. Слёзы текли по её щекам. Теперь и она, и её ребёнок были в безопасности!
Зажгав печь, Аня почувствовала, как все её страхи, предательства и обиды растворяются в пламени. Она будет начинать заново ради ребёнка и ради себя.
Конечно, со временем она простит тех, кто причинил боль. Но с ними она закрыла дверь. Этот дом станет её убежищем.
Дмитрий Алексеевич всегда говорил, что хороший дом должен принадлежать тому, кто его ценит. Он строил его в молодости своими руками из лучших материалов.
«Это не просто дом, а чудо! Он прослужит две сотни лет!», часто повторял он. До деревни можно было доехать автобусом, два остановки.
Да, оплата была скромной, а помощь с ребёнком пока неопределённа. Но главное у неё появился крышу над головой, сбережения, профессия. Она была молода, красива и ждала сына!
Впервые Аня почувствовала себя понастоящему счастливой.
