Снегурочка Кузьминична, как говорят старики, обожала кошек так же, как ворон любит блёклый вечерний свет. Она сама считала себя одной из пушистых, хотя её тело было собачье: среднего роста, крепкой кости, с такой зубочисткой, что даже зубы крокодила бы позавидовали. И пусть крокодил завидует Снегурочке было всё равно, ведь она всю жизнь оставалась доброй девочкой, никому не мешая завидовать.
Любовь к кошкам пробудилась у неё не сразу, а примерно через полтора месяца после её появления на свет. В тот день маленькая Надежда, тогда ещё безымянный щенок неизвестной породы, сидела в луже, напоённой весенним дождём, и вопила, как будто весь мир был её слушателем. Её крик послышал лишь один кот Кузьма, который подкрался к краю лужи, свернул хвостом, будто теплым пледом, и стал изучать эту жалкую, дрожащую фигурку.
Кузьма заметил белый пятнышко на передней лапе щенка точно такой же пятнышко был у него самого. «Чтото мне знакомо», промелькнула мысль в его кошачьем уме. Откуда же могла появиться такая дочь? Было бы странно, если бы она прогуливалась с Муркой, Лялькой или даже Матреной на старом сарае. Кому же её мать бросила в лужу?
Щенок, на миг перестав вопить, ощутил тёплое присутствие рядом. Испугавшись, что забота может исчезнуть, он бросился к коту, но лапы запутались, и он опять упал в воду, пронзительно скулит. Кузьма, издавая презрительный фыр, понял сразу это его собственная дочь, ведь и ему бывало, что лапы путались в грязи.
Кот осторожно прошёл по луже, наклонился над щенком, тяжело вдохнул и схватил его за загривок. Отец не мог уклониться от своих обязанностей; если мать бросила ребёнка, он не оставит его. Надежда мгновенно ощутила, что находится под надёжной защитой, успокоилась, даже уснула, а Кузьма нёс её к себе в дом.
Когда хозяин, Фёдор, увидел, что привёзли к двору, он воскликнул:
Пётр, посмотри, наш кот принёс собаку! И такую упитанную, толстолапую! Прямо охранница!
Фёдор одобрил находку, но никто тогда ещё не знал, что Снегурочка Кузьминична не желает никого охранять. Она была настоящей кошкой, а не стражей.
Воспитанная котом, Надежда держала себя в чистоте, охотилась на мышей и птиц, пыталась взбираться на деревья и забор, но её тяжёлая задняя часть не давала ей подняться. За два года она выросла во вдвое сильнее своего отцакота, часто пыталась сразиться с чужими котами, но Кузьма всегда вмешивался:
С чужими справлюсь я сам, негоже, если красивая кошечка шубку испортит!
Кузьма отказывался признавать, что Надежда собака, потому что тогда пришлось бы признать, что она не его дочь. Тех, кто осмеливался сомневаться, он колотил без пощады.
Однажды Кузьма не вернулся домой к ночи. Такое не бывало раньше. Надежда ждала его, подбиралась к забору, высовывала нос в щёлку, надеясь уловить запах отца, но безуспешно её когти скользили по гладкой древесине, а нос не чувствовал ни единого следа. Сердце её билось тревожно, собака в дворе вбежала, залаяла громко:
Пусть её выпустят! крикнула хозяйка, Она не даст спать, пока Кузя не вернётся. Найдём его и вернём вместе!
Надежда, словно выпущенная стрела, бросилась за ограду, остановилась, закрыла глаза и прислушалась к внутреннему голосу, который указал путь. Она помчалась туда, где её нашёл кот. Предчувствия не обманули: на влажной земле, где недавно высохла знакомая лужа, лежал изодранный, почти без сил Кузьма.
Папа прошептала она, её голос дрожал от боли. Собака подошла к коту так бережно, как будто в её зубах могла бы погибнуть даже бабочка. Нос её унюхал два единственных запаха отца: запах старого меда и аромат берёзового чая те, что запомнит навсегда.
Кузька! крикнула она. Хозяева быстро завернули кота в тёплый плед, сели в машину и помчались к лучшему ветврачеву в Подмосковье. Надежда бежала за ними, пока автомобиль не исчез из виду, и упала, оставаясь ждать. Она боялась, что Кузьма никогда не вернётся, и её страх подтвердился: люди вернулись без кота.
Она обнюхала машину, пахнущую лекарствами, и заплакала, рыдая горько. Три дня она почти не ела, только пить могла, а в душе росла яростная ненависть. За что чужие псы разорвали её отца? Своих бы не тронули, а по запаху своих она бы мгновенно узнала.
Ненависть пожирала её изнутри, пока собака не начала понемногу есть и тревожно смотреть за забором. Снегурочка Кузьминична ждала, когда откроется шанс на побег. Через две недели ворота распахнулись, хозяева уехали, и Надежда бросилась прочь, обойдя всю деревню. Запах чужих псов был рядом, и она нашла их у дороги, где два пса доедали чужой гусь.
Надежда упала на землю, вспомнив наставления Кузьмы: в охоте важна тишина, нужно ждать момент, подкрасться и броситься. Как и прежде, она считала себя настоящей кошкой, кралась тихо, сдерживая рычание. В один момент она бросилась, как учил её отец, и кости чужих псов трескались, шерсть летела, кожа разрывалась под её зубами и когтями. Собаки вопили, но шансов у них не было ни одного, как у Кузьмы в ту страшную ночь.
Она победила, но резкий рывок за ошейником откинул её назад, и её крепко обняли руки хозяйки. Хозяин в тот миг прогнал разбитых псов:
Надежда, успокойся… Они же тех псов укусили? Ты их задолбала! Мы почти проехали мимо, но Кузька тебя увидел, и мы поспешили к тебе на помощь…
Из машины взглянул на неё Кузьма, улыбающийся, хотя всё ещё был в стационаре с капельницами. Он напомнил, как два года назад, когда радостно бросилась к машине, он ворчал:
Ты с ума сошла, одна с ними дерёшься? Не могла меня подождать?
Затем гордо добавил:
Ни один не видел мою мать… А теперь все знают, кто такая Кузькина дочь! Самая лучшая кошка на свете!
Снегурочка Кузьминична осторожно понюхала шов на спине Кузьмы и пожалела, что её так рано остановили. Кузьма был прав: она всё-таки кошка, а значит умеет терпеливо ждать. Пока же, тихо поскуливая от переполняющих чувств, Надежда вновь начала облизывать своего любимого папу, вспоминая, как в стародавние времена в деревне слушали сказки о смелых котах и преданных собаках, и как всё это живёт в памяти, как тёплый самовар в холодный вечер.
