28 июля. Дневник.
Сегодня я снова прошёл мимо того заброшенного хижины на краю деревни, где живёт дядя Иван Петров. Хижина почти срослась с сорняками и диким кленом, крыша покрыта мхом, а окна вечно закрыты пластиковой пленкой. Увидел лишь сигнальную спутниковую тарелку, будто она заявляет о чьёмто присутствии. Дядя Иван человек отшельник, вечно замкнутый, в потёртых клетчатой рубашке и штаны с заплатками. Седые волосы торчат, а лицо покрыто морщинами от ветра. Любопытно, но он не пьёт вовсе.
Мой десятилетний брат Саша боялся Ивана. Мама, тяжело вздыхая, говорила:
Когдато он был мастером, золотыми руками! Все девчонки, такие как Аглая, завидовали, какой хороший муж у неё получился.
Отец крутил:
С той охоты шесть лет назад всё пошло прахом. Сын его умер, и он с ума сошёл! спорила мама.
Мама дружит с тётей Людмилой, бывшей женой Ивана. Когда Людмила к нам в гости приходила, она всегда вздыхала:
Ой, Варвара, жалко его, но я так жить не могу. Сначала наш сын Паша погиб, а теперь Иван вонзил нож в мою спину!
Только не раскрывает, что именно сделал Иван. Тётя Людмила сама пережила смерть единственного трёхлетнего сына, а для Ивана это стало настоящим шоком. По деревне ходят слухи: ктото говорит, что Иван начал пить, ктото, что его жизнь превратилась в кладбище, а ещё шепчут о странном существе, похожем на человека, но худом, с серой кожей и длинными пальцамикогтями.
Расскажи, что же он натворил? спрашивали меня.
Не оставлял мне выбора, вздыхала тётя Людмила, не желая больше говорить.
Лето 2025 года стало особенно жарким и сухим. Мы с Виталием и Антоном впервые без взрослых отправились на велосипедах к реке. Целыми днями сидели на берегу, купались, ловили караси, а вечером сушили их на солнце. Саша, уставший, выпивал несколько стаканов холодной воды перед сном.
Короткая дорога к реке вела через участок Ивана. Хижина выглядела убого: покосившиеся стены, позеленевший от мха потолок, облезлые окна. Единственный признак жизни странно расположенная спутниковая тарелка. Мы знали все слухи про Ивана и старались не смотреть на его землю.
Саша, ты слышал, что говорят о дяде Иване? спросил Витя, натягивая удочку.
Много чего, отмахнулся я, размахивая веткой, и достал бутерброд с колбасой.
А про серого человека? вступил Антон, бросая карась в ведро.
Слышал, местные в штыках: «Серый, зелёный, любой всё же человек», рассмеялся Витя.
День был прекрасен, но солнце уже клонилось к закату. Вода в реке отражала багровое небо, сверчки запели, лягушки квакают.
Пора, ребята, мамы уже тревожатся, крикнул я, глядя на надвигающиеся сумерки.
Мы собирали снасти, когда вдруг у Ивана на велосипеде у меня слетела цепь. Витя бросился чинить её, но в кустах послышался шорох.
Слышали? прошептал Антон, дрожа.
Ктото большой, шепнул я, чувствуя холодный пот по спине, Витя, помогай, отступаем.
Шорох усилился, и из тени выскочило то, что нельзя назвать человеком. Тонкое, сероватое существо, ростом с десять лет, с обезумевшими длинными пальцамиклыками, смотрело на нас огромными чёрными глазами. Его рот издавал трескучий звук, а вместо носа две круглые дыхательные ноздри.
Мамочка, что это? закричал Витя, и мы бросились на велосипедах прочь, забыв про ведро с рыбой.
Существо неуклюже подошло к нашему ведру, заглянуло внутрь и ухватило карась длинными когтями. Затем послышался голос Ивана, и монстр, как будто подчиняясь хозяину, издал странный звук и уполз к хижине.
Мы решили больше не ездить к реке мимо Ивана. По возвращении домой меня ждало наказание мама заставила меня стоять у печки, пока пахло только что испечёнными блинами. Отец, охранник на ферме, вошёл в дом, уставший после ночной смены.
Привет, сестра, Саша ещё спит? спросил он.
Да, Миша, что случилось? Почему ты такой испуганный? ответила мама, не отрываясь от напева.
На реке нашли Саню Мерзликина, ктото его разорвал, какойто зверь. Полиция уже приехала, опрашивают свидетелей, рыбаки говорили, что видели странное существо, худое и серое.
Сердце у меня бешено билось. Мы с братом тоже видели того «человека» вчера у хижины Ивана. Я решил рассказать всё родителям. Выбежал из своей комнаты и крикнул:
Мам, пап! Мы с ребятами вчера у Ивана видели не человека, а чтото жуткое!
Отец позвонил отцам Антона и Виталия, а они разослали весть по всей деревне. Через несколько минут почти вся деревня собралась у хижины. Мы вместе с взрослыми пошли туда. Когда подошли, услышали крики, скрежет, а потом крик Ивана, обрушившийся на землю, где лежала капля крови. На месте стояла огромная, почти человеческая, но всё же нечеловеческая масса. Иван, рыдая, стоял над ней:
Сынок Почему?
Отец Саши рычал:
Не мог сам! Саня, наверное, спровоцировал его. Я нашёл его на охоте, услышал плач, увидел нору Он был мал, как наш Толик
Иван начал рассказывать, как нашёл «сына», как тот схватил его, как они вместе смотрели телевизор, как он любил сказки и мультики. Тётя Людмила воскликнула:
Это монстр! Почему ты его не оставил? Может, его родные нашли?
Иван усмехнулся:
Мы, люди, сами стали монстрами. Вырубили леса, отравили реки, заполнили поля мусором. Где им укрыться? Везде лишь человек.
Все смотрели на Ивана, который плачет над безжизненным существом, глаза которого две чёрные бездны. Он просил разрешения похоронить «сына», если только ктото из нас не зверь.
Внутри меня проснулось странное сострадание к Ивану и к «сыну», к Сане, который оказался жертвой. Я даже пожалел, что поведал всё родителям.
К нам пришла полиция, затем военные в форме, заставившие всех молчать под страхом уголовного преследования. Тело странного существа увезли неизвестно куда. Через год после того, как Иван умер от болезни, его хижина окончательно развалилась, поглощённая бурьяном.
Урок, который я вынес из этих событий, прост: когда человек забивает глаза своей горечью и забывает о сопереживании, он сам становится тем монстром, который уничтожает всё живое вокруг. Нужно помнить о человечности, иначе мы сами станем тем, кого будут питать наши страхи.
