Я помню, как Алёна работала в санатории, до которого ездила на электричке. Поездка изматывала, но платили достойно, график удобный, можно было совмещать с детским садом. Летом всё было проще, а зимой к станции бежать было страшно: темно, людей почти нет, гаражи ещё Но её не подвели к гаражам, а прямо к станции. Остановил большой чёрный джип, опустилось окно, и бородатый мужчина спросил:
Поедем, красавица?
Алёна никогда не считала себя красавицей, но в другой ситуации такие слова могли бы её польстить. Её старые сапоги уже не чувствовали холода, из носа текло, а до электрички оставалось семь минут. Самое главное она мечтала оказаться в теплом, натопленном доме. Сейчас в электричке полчаса согреется, затем бежит в сад, в магазин, домой, растапливает печку, готовит ужин. Дел было хватало, разговоров сейчас не было. Она ответила:
Глаза разуй, какая я тебе красавица!
И пошла вдоль дороги по натоптанной тропинке. Машина обогнала её, снова притормозила, вышел высокий крепкий парень без бороды и ловко подхватил её, посадив на заднее сиденье.
Тот, с бородой, улыбнувшись, сказал:
Ты мне понравилась, так что поедешь со мной ужинать.
Тут Алёна поняла, что мужчина сильно пьян и отказы не принимает. Она заплакала.
Отпустите, меня дочь ждёт! Мне уже тридцать два, я некрасивая и разговоров не умею. Вы на шубу не смотрите, её мне соседка по доброте отдала. Под шубой старая кофта и штаны, какой ужин?
Громила, который её посадил, наклонился к бородатому и чтото прошептал. Бородач покачал головой:
Ладно, не плачь. Я тебя с санатория провожу, ты же помнишь свою кофту? Ты маме моей напоминаешь, а она всегда мечтала, чтобы её позвали в ресторан. Пойдём, не ломайся. Хочешь, куплю тебе платье?
Я домой хочу, всхлипнула Алёна. Мне дочь забрать надо.
Сколько ей лет?
Четыре.
А отец где?
Ушёл.
Вот и мой ушёл. К другой бабе идти?
Нет. Его мать науськала, что ребёнок у нас ненастоящий.
Что значит «ненастоящий»?
Мы ЭКО делали. Сначала он согласился, потом она сказала, что такие дети без души. Всё так. Он хороший, но легко поддаётся влиянию, пояснила Алёна, защищая бывшего мужа.
Ненастоящий, значит, протянул бородатый. Ладно, поехали смотреть. Где ваши ясли? Вовка, вези.
Алёна вжалась в кресло, лихорадочно придумывая, как выйти из положения. Было ясно, что бородач не отпустит её просто так. Надежда лежала на громиле, который, казалось, смотрел на неё с сочувствием.
Когда они все вместе завалились в группу, воспитательница и родители, укутывающие детей в тёплые комбинезоны, замолчали и уставились на Алёну. В такой компании её раньше не видели. Однако маленькая Агафья, хоть и чужая, не испугалась: сразу спросила, не Дед Мороз ли это с бородой, и не видели ли они её папу. О ней Алёна уже привыкла говорить, так что не смущалась. Сев в машину, Агафья заговорила о руле, заявив, что тоже умеет водить.
Бородатый рассмеялся:
Забавная девчушка. А ты говоришь, «ненастоящая». Хочешь мороженого?
Хочу! обрадовалась Агафья.
Они поехали в кафемороженое, а потом в супермаркет, где бородач набрал целую корзину «бесполезных» продуктов: солёной рыбы, импортных фруктов, сыров с плесенью. Алёна бы предпочла курицу и макароны, но дарённому коню в зубы не смотрят.
Дорогу им провёл до дома, и уже чуть трезвый бородач предложил чай. Пока Алёна растапливала печку, он удивлённо заметил:
Я думал, у меня тяжёлое детство У вас действительно туалет на улице?
Реально, усмехнулась Алёна.
Страх перед бородачом исчез; она поняла, что он безвредный, просто глуповатый. Его помощник оказался приятным парнем: он подложил в корзину молоко, хлеб, нормальный сыр и детские творожки. Наверное, у него тоже дети.
Когда наконец удалось избавиться от незваных гостей, у Алёны внезапно задрожало сердце. Она заплакала, испугав дочь, но слёзы лились сами, впервые с того дня, когда бывший муж собрал вещи и вернулся к маме, оставив её одну, глубоко беременную, в недавно купленном доме. Спасибо, конечно, что он дом не делил. Сказал, что хоть ребёнок и «ненастоящий», дом им остаётся.
На следующий день у выхода из санатория стоял тот же джип. Бородача не было, только его водитель Вовка.
Садись, сказал он. Довезу до города.
Зачем? удивилась Алёна. На твою маму я тоже похожа?
Да ну тебя, обиделся Вовка. Мне всё равно в ту сторону, думал, отчего не подвезти.
Ладно, вздохнула Алёна. А хозяин где?
Отсыпается. Не сердись, он нормальный. Вчера у его матери день рождения был, если бы она жила. Понимаешь, короче. Он не пьёт.
Алёна кивнула, разницы не замечая, и села.
Сначала ехали молча. Вовка явно не умел поддержать разговор, но потом спросил:
А ребёнок реально из пробирки?
Реально.
Прикольно. Чего только люди не придумают?
А у тебя дети есть?
Нет. Не хочу детей, у меня уже трое младших «поедают мозг». Одному лучше.
Понятно, согласилась Алёна.
Агафья обрадовалась машине и спросила, поедут ли они снова в кафемороженое.
Нет, испугалась Алёна, у неё нет денег на кафе.
Поехали, предложил Вовка.
Мне это не по карману, прямо сказала Алёна.
Я угощаю, махнул он рукой.
На обратном пути Агафья уснула. Пока Алёна думала, как её вытянуть из машины, Вовка поднял девочку на руки и понёс к дому.
Лёгонькая какая, удивился он. И совсем не стоящая.
Несколько дней Алёна не видела Вовку. Потом вновь столкнулась с машиной, уже с бородачом.
Виталий, представился он. Извините за прошлый раз, был не в себе. Хочу пригласить вас на ужин в ресторан, когда вам будет удобно.
Сначала Алёна хотела отказаться, но решила: почему бы и нет? Платье у неё ещё найдётся. Только куда девочку оставить?
Вовка предложил:
Я могу посидеть.
Оставить дочь с чужим мужчиной казалось рискованным, но Вовка внушал доверие. Алёна предложила отвести девочку в игровую комнату, чтобы ей было легче и безопаснее.
Ужин получился забавный. Виталий был болтлив и самовлюблён, но не лишён обаяния. Алёна давно не чувствовала себя женщиной! Поэтому, когда он предложил сходить на выставку на следующей неделе, она согласилась.
Агафья была в восторге от детской комнаты и от Вовки. Когда он принёс пакет с продуктами, Алёна уже думала, что этого слишком много, но Вовка сказал:
Это от Виталия Львовича.
Пакеты стали появляться раз в три дня, и Алёна не знала, как правильно благодарить Виталия за помощь, ведь она работает и хватает на хлеб с маслом. Слова не находила. К тому же Виталий стал както ухаживать за ней: водил по ресторанам и культурным мероприятиям, хотя работы у него было много. Это выглядело как свидание. Вовка по умолчанию стал няней, и все были довольны.
Однажды Вовка проговорился:
Виталий Львович вроде влюбился в тебя, хочет даже жениться. Ребёнок только его пугает, чужой.
Эти слова задели Алёну. Влюбился? А сам за руку даже не взял. И ребёнок чужой
Больно, надо мне жениться, бросила она.
Что, ты не согласишься? оживился Вовка. Он же богатый, будешь как за каменной стеной.
Мне не нужен богатый
А какой нужен?
Алёна пожала плечами, вспомнив бывшего мужа, и сказала честно:
Не знаю.
Вовка вдруг шагнул к ней, притянул и поцеловал. Алёна испугалась, отпрянула, а Вовка покраснел и прошептал:
Прости, я не знаю Прости
И бросился прочь. Алёна не успела понять, приятно ей это было или нет.
На следующий день Агафья заболела высокой температурой. Пришлось брать больничный, что в санатории не приветствовали. Виталий расстроился: они собирались в театр.
Может, Вовка с ней посидит?
А вдруг заразится, нерешительно сказала Алёна.
Да ну, что с ним будет! Пойдём, я же хотела спектакль!
Почему Алёна всё же согласилась, трудно сказать. Было неудобно терять дорогие билеты, но к вечеру Агафье стало лучше. Вовка пришёл, но всё было неловко. Алёна купила новое открытое платье, стыдно было. В театре места не нашла, всё думала о дочке, а когда Виталий заговорил о поездке на горнолыжный курорт, она его остановила:
Слушай, ты мне продукты и билеты в театр покупаешь, но этого слишком. Я не поеду на курорт за твой счёт.
Какие продукты? удивился Виталий.
Вовка привозит их.
Не понял. Никаких продуктов Вовка, наверное, добрая душа. А про курорт… Моя мама любила лыжи, может, ктото её позовёт?
Тут Алёна почувствовала озарение. Она взяла Виталия за руки и сказала:
Твоя мама, конечно, гордилась бы тобой, но не надо так. Найди ту, кого полюбишь. Я же Я понимаю, что люблю когото другого.
Виталий обиделся, пустил слезу, пожаловался, что не понимает женщин, но довёз её домой и сказал, что сам поедет, а Вовка пусть делает, что хочет.
Понял, значит
Агафья спала, обняв медвежонка, который ей подарил Вовка. Вовка тоже прилёг в кресло. Алёна подошла на цыпочках, наклонилась и лёгонько поцеловала его в губы. Он проснулся, не сразу всё понял. А Ира сказала:
Ты вчера слишком быстро убежал. Я просто испугалась, понимаешь?
И поцеловала его ещё раз. На этот раз никто ничего не боялся.
