Твоя исчезнувшая мать очень напоминает тебя, воскликнула Иcадора, указывая на бездомную женщину.
Себастьян замер, как будто от удара.
То, что они узнали дальше, навсегда изменило их судьбы.
Внезапно время будто остановилось, когда Себастьян Монтемайор услышал эти слова, исходящие из уст Исадоры.
Тридцать пять лет он нес в себе самое глубокое чувство пустоты, которое только может испытать мужчина: необъяснимую утрату матери.
Элена Монтемайор исчезла в один апрельский рассвет, когда Себастьяну было всего восемь, оставив после себя лишь безответные вопросы и разбитое детское сердце, которое так и не смогло полностью исцелиться.
Что ты сказала? прошептал Себастьян, едва слышно, его взгляд медленно скользнул туда, куда указывала Исадара.
На тротуаре, у подножия собора, сидела женщина лет шести десятков. Ее одежда была изношена, но чиста, а седые волосы собраны в простую косу, свисавшую на правое плечо.
Но то, что заставило сердце Себастьяна остановиться, были не общие черты, а детали: зеленые глаза, унаследованные от матери, изящная линия челюсти и особый способ, которым её руки покоились на коленях.
Себастьян, прошептала Исадара, крепко схватив его за руку, ты видишь то же, что и я?
Самый успешный предприниматель города мгновенно превратился в потерянного ребёнка. Его ноги задрожали, и он вынужден был упереться в ближайший стеной здания, чтобы не упасть.
Двадцать семь лет безрезультатных поисков, найма частных детективов, следования ложным следам, которые вели в тупики И теперь могла ли ответ находиться так близко?
Не может быть, пробормотал он, качая головой, это невозможно. Моя мать никогда она бы никогда
Но пока произносил эти слова, чтото глубоко внутри крикнуло ему, что всё возможно, что после стольких лет поисков в неверных местах жизнь решила поместить её прямо перед ним в самый неожиданный момент.
Женщина подняла глаза, будто почувствовав тяжесть его взгляда. Ее зеленые глаза встретились с глазами Себастьяна, и будто молния пронзила пространство между ними. Их взгляды задержались, будто на часы, хотя прошли лишь секунды; городской шум затих. Машины, крики, ветер всё исчезло.
Сначала она морщилась от недоумения, потом её губы задрожали. Очень медленно она встала: ноги были слабы, но её поддерживала нечто более сильное, чем тело.
Себас? прошептала она хриплым, почти разрушенным от времени голосом, Себастьян?
Он сделал шаг, потом еще один. Исадара шла рядом, всё еще держась за его руку, будто боясь, что он исчезнет.
На расстоянии метра женщина дрожью коснулась пальцами лица Себастьяна, словно прикасалась к святыне, которой, по её мнению, не заслуживала.
Боже мой как ты вырос, сказала она, и слёзы потекли безудержно, ты полностью как твой отец, когда ему был твой возраст.
Себастьян не мог произнести ни слова, лишь смотрел на неё, ища в её зелёных глазах то подтверждение, чего ждал всю жизнь.
Мама ты ли это? Ты действительно ты?
Она кивнула слабо, и он упал на колени, обняв её за талию, как в детстве, когда к нему приходили ночные кошмары. Объятие было настолько сильным, будто он пытался собрать в один миг все потерянные тридцать пять лет.
Элена плакала без звука, ласково поглаживая его волосы, как делала раньше, когда возила его в школу и обещала, что всегда будет искать его.
Исадара, со слезами на глазах, отступила на несколько шагов, чтобы дать им пространство, достала телефон и позвонила шофёру, прося подвести машину к углу.
Почему, мама? спросил Себастьян, рыдая, не отрываясь от неё, почему ты ушла? Что случилось?
Элена глубоко вдохнула, снова села на тротуар, ведь ноги уже не держали её, и притянула его к себе.
Я не уходила, сынок. Меня забрали.
И тогда она рассказала всё. О провальном экспресспохищении, о трёх мужчинах, которые посадили её в автомобиль, думая, что она жена конкурирующего с отцом бизнесмена. Когда они поняли ошибку, было уже поздно: их лица уже успели увидеть. Ее привезли в деревенский дом, где держали две недели. В панике они решили избавиться от неё.
Они бросили её, живой, на безлюдную дорогу ночью. У неё была тяжёлая травма головы, почти полностью стерлась память. Фермер нашёл её и доставил в ближайшую больницу, но когда она пришла в сознание, её имя, семья и всё остальное были забыты. Оставались лишь обрывки: колыбельная, запах свежего хлеба и зелёные глаза, полные любви.
Годы она скиталась от деревни к деревне, от укрытия к укрытию, выживая как могла. Периодически всплывали образы: большой дом, ребёнок, бегущий к ней, крича «мама!». Но пазлы так и не складывались, пока не настал тот день.
Каждый раз, проходя мимо этого собора, сказала она, указывая подбородком, я ощущала, что должна быть здесь. Не знала почему. Приходила каждый день в одно и то же время, садилась на ту же скамейку в ожидании чегото неописуемого.
Себастьян помог ей встать. Уже не бездомная женщина, которую он видел пять минут назад, а его мать. И он вновь стал тем восьмилетним мальчиком, который наконец нашёл её.
Машина прибыла. Исадара открыла заднюю дверь и помогла Элене подняться, словно она хрупка, как стекло.
Когда автомобиль тронулся, Элена посмотрела в окно на площадь, которая была её домом последние годы.
Куда мы едем? спросила она тихим голосом.
Домой, мама, ответил Себастьян, взяв её за руку, в дом, который ты никогда не теряла. Мы ждали тебя трижды пять лет. Теперь твоя очередь отдохнуть.
Элена закрыла глаза и сжала руку сына. Впервые за более чем тридцать лет она действительно улыбнулась.
И в тот момент, в заднем сиденье чёрного автомобиля, разорванная семья начала исцеляться.
