Мне сорок семь, я обычная женщина, почти как серая мышь, без красоты и без изящных форм. Одна, ни мужика ни брака не желаю: считаю мужчин почти одинаковыми зверями, которым лишь бы набить живот и валяться на диване. Никто и никогда мне не предлагал ни замуж, ни встречаться. Родители пожилые, живут в Архангельске, я их единственный ребёнок, без братьев и сестёр, двоюродные родственники есть, но я с ними не общаюсь.
В Москве я живу уже пятнадцать лет, каждый день работадом, в обычной пятиэтажке спального района. Я жёстка, цинична, никого не люблю, детей даже не выношу. На Новый год я съездила в Архангельск, как обычно раз в году, решила помыть холодильник, избавиться от старых заморозок: пельмени, котлеты, забытые покупки. Собрала всё в коробку, вызвала лифт. В кабине оказался мальчишка лет семи, которого я иногда видела с мамой и грудным ребёнком. Он уставился на коробку, а когда я пошла к мусорному контейнеру, он последовал за мной, робко спросив: «Можно взять?» Я ответила, что это старое, но потом подумала: «Пусть берёт, не гнилое же». Когда я уже отступала к мусорке, он нежно складывал пакетики, прижимал их к груди и спросил, где мать. Он сказал, что она болеет, сестрёнка тоже, встаять не может. Я кивнула и пошла домой, включила плиту и приготовила ужин.
Сидя за столом, я не могла выбросить из головы мальчика. Внезапно меня охватило странное чувство я схватила всё съедобное: колбасу, сыр, молоко, печенье, картошку, лук и даже кусок мяса из морозильника. Выйдя к лифту, я поняла, что даже не знаю, на каком этаже живёт тот ребёнок. Я начала подниматься этаж за этажом, и через два этажа дверь открыл тот же мальчишка, молчаливо пропустив меня внутрь. Квартира была бедно обставлена, но безупречно чиста.
В комнате лежала женщина, скрученная у кровати, рядом с младенцем. На столе таз с водой и тряпки, видно, была температура. Девочка спала, в груди шевелилось. Я спросила у мальчишки о таблетках, он показал старые, просроченные, которые давно надо было выбросить. Подошла к женщине, потрогала её горячую голову, она открыла глаза, посмотрела непонятным взглядом, вдруг крикнула: «Где Антон?» Я объяснила, что соседка. Спросила о симптомах, вызвала скорую. Пока они ехали в машину, я наливала ей чай с колбасой, она ела, не отрываясь, явно голодная, грудью тоже кормила.
Врачи приехали, осмотрели, выписали кучу лекарств и уколов, я сходила в аптеку, купила всё, затем в магазин молоко, детское питание, а ещё по прихоти приобрела странную лимоннозеленую игрушкуобезьянку, хотя никогда не дарила детям.
Её зовут Злата, ей двадцать шесть, она живёт в Подольске, но не в центре, а на окраине. Мать и бабушка москвички; мать вышла замуж за подольского мужчину, переехала туда, работала на фабрике, а муж был техником. Когда Злата родилась, отец погиб от тока на работе. Мать осталась без работы и без денег, друзья помогали, но через три года она уже спилась. Соседи нашли бабушку в Москве, та взяла девочку к себе. В пятнадцать лет бабушка рассказала, что мать умерла от туберкулёза; бабушка была немногословна, жадна и много курила.
В шестнадцать лет Злата начала работать в местном магазине: сначала фасовщицей, потом кассиром. Через год бабушка умерла, и она осталась одна. В восемнадцать встретилась с парнем, обещавшим жениться, но после того как она забеременела, он исчез. Она продолжала работать, копила деньги, ведь некому было помогать. После рождения ребёнка в месяц начала оставлять малыша одного, убирая подъезды. Хозяин магазина, где она вернулась, однажды ночью изнасиловал её и стал делать это постоянно, угрожая уволить. Когда он узнал о её беременности, дал ей десять тысяч рублей и сказал, чтобы она больше не появлялась.
Эту историю она рассказала мне в тот вечер, поблагодарила за помощь и пообещала отработать долг уборкой и готовкой. Я отбросила её благодарность и ушла. Ночь прошла без сна, мысли роились: зачем я живу, зачем я такая, будто не забочусь о родителях, не звоню им, никого не люблю, но деньги коплю, а у меня нет, кому их тратить. И вдруг чужая судьба всплывает, люди без еды и лечения.
Утром пришёл Антон, бросил тарелку с оладьями и убежал. Я стояла в дверях, держала горячие оладьи, их тепло будто растапливало мой холод. Хочется одновременно плакать, смеяться и есть.
Недалеко от дома маленький торговый центр. Хозяйка детского магазина, не разобравшись, какой размер мне нужен, согласилась идти со мной. Не знаю, захотела она «выручить», потому что поняла, что я потрачу много, или её тронула моя забота. Через час перед нами стояли четыре огромных пакета с одеждой для девочки и мальчика, я купила одеяло, подушки, постельное бельё, еду, даже витамины. Хочется покупать всё, я почувствовала себя нужной.
Прошло десять дней. Меня теперь зовут тетя Галя, а Злата умелая рукодельница. Квартира преобразилась, стала уютнее, я начала звонить родителям, отправляю СМС со словом «ДОБРО» больным детям. Не могу понять, как жила раньше. Каждый вечер после работы мчусь домой, я знаю, что меня ждут. Весной едем всей семьёй в Архангельск, билеты на поезд уже куплены.
