Он ухаживал за ней, как за собственным сыном. А сам лишь желал её смерти.
Елена не закричала. Не заплакала. Просто осталась неподвижной в постели, вслушиваясь в каждое слово Павла, в каждую реплику, будто они были признаниями перед невидимым соучастником. Тело её дрожало, но не от страха. Это была иная дрожь зловещая тишина, словно внутри неё уже умерло чтото до того, как рак смог поглотить всё.
На следующее утро Павел вёл себя так, будто ничего не случилось. Поцеловал её в щёку, спросил, хочет ли она чай. Даже замести пол в коридоре, чего он никогда не делал. Елена наблюдала за ним молча, с новым выражением лица: спокойным, мудрым и опасным.
Дни шли подряд. Она стала более задумчива, сортировала бумаги, подписывала документы, тайно связывалась с адвокатом. Кате пришла в гости, провела с ней вечер, не подозревая, что их тихий разговор скрывает план.
Тётя, ты уверена? прошептала она, листая завещание.
Более чем когдалибо. Всё должно быть на своих местах. А он вне их.
Когда Павел вернулся тем вечером, Елена уже приготовила ужин. Запечённая курица его любимое блюдо. Он улыбнулся, довольный.
Вот как я люблю, сказал, наливая себе порцию, нам нужно заботиться друг о друге, верно?
Она лишь посмотрела на него с выражением, которое ему не понравилось.
Что случилось? спросил он.
Ничего. Просто думаю, что ты должен наслаждаться каждым кусочком.
Той же ночью Павел лёг спать пораньше. Был странно уставшим. Елена осталась в гостиной, разглядывая старую совместную фотографию. На ней она улыбалась. Он тоже, хотя теперь её лицо выглядело пустой маской.
На следующий день Павел проснулся с невыносимым недомоганием. Тошнота, потливость, слабость. Елена помогла ему сесть.
Позвать врача? спросила она спокойно.
Нет может, простое отравление едой пробормотал он.
В тот момент раздался звонок. У порога стояли два полицейских. Павел попытался встать, но упал в обморок. Офицеры быстро вошли.
Что что происходит? спросил один, увидев Елену невозмутимой.
Спокойно. У меня есть доказательства, ответила она, передавая им запись с балкона и обновлённое завещание, подписанное и нотариально заверенное, где она отказывалась от всего, что делила с Павлом. Он пытался отравить меня несколько месяцев назад, ещё до того, как я узнала диагноз. Я тогда не могла доказать теперь же могу показать, что ждала своей смерти как инвестиций.
Позднее медицинский отчёт подтвердил, что Павел не был отравлен, а лишь принял лёгкое успокоительное, смешанное с дешёвым алкоголем. Тем не менее запись, новое завещание и доказательства пренебрежения стали достаточными для судьи, чтобы вынести запретный приказ и отменить любые наследственные права.
Через два месяца Елена скончалась. Спокойно. В объятиях Кати, в комнате, полной света, без страха. На стене висела табличка:
«Эту квартиру я заработала трудом, а не фальшивой любовью».
