Боже, сын пожаловал – обрадовалась Евдокия!

Ой, сынок приехал! обрадовалась бабушка Евдокия, отряхивая платок.
Никита, шурша кепкой у порога, крикнул: Привет, мамуля! Я, эм он замялся, не один. Вот, подтолкнул к себе худенького парня в очках с рюкзаком за спиной.
Ой, божечки, внук пришёл! Это Шурик или Алешка? Без очков не пойму, спросила она, глядя на мальчика.
Никита уселся на стул. Надень их, сказал, это Вася, мой внебрачный сын. Помнишь, мы с Зиной на год «перестали»? Тогда я с Валентиной сошёлся, и вот он родился. Я же глупо записал его на своё имя, вздохнул он.
Евдокия отшила его: Не балуйся при ребёнке. Он ещё мал, чтобы знать про твою «пёструю» жизнь. Вася, иди в комнату, телевизор включи, пока мы с твоим отцом разберёмся.
Парень молча встал и направился в другую комнату. Евдокия тихо спросила: А Зина про него в курсе? Она не любила сынамужа, была сварливая и резкая.
Никита вздрогнул: Ты что, мать? Если бы узнала, давно бы с порога вылетела. А жалко же. Я же строил его своими руками с самого фундамента.
Евдокия вздохнула: Ты ведь у меня какойто «неугомонный». Не мужик, а лох. Всё под каблуком Зины. Как же ты успел завести ребёнка на стороне? И зачем ты привёз его ко мне? Зина узнает мне не поздоровится.
Никита, волнуюсь, запинялся: Валентина, эта змея, решила замуж выйти. С новым мужем уехала на юг на месяц, представляешь? Позвонила потом и сказала: «Забирай сына, куда хочешь, даже домой». Я ей ответил: «С ума сошла, у меня жена, она нас выгнёт». Она сказала, что будет подругому, если я не сделаю, как надо. Я принёс твоей Зине свидетельство о рождении, а теперь всё конец мне. Вальку я еле простил, полгода она со мной не разговаривала. Поэтому я решил: пусть он на месяц у тебя живёт, а потом вернусь и заберу, говорил, но глаз на мать не поднял.
Евдокия покачала головой: Вот как был в детстве, так и остался. Что бы ни натворил, помогу. Ладно, куда тебя девать? Оставляй парня. Только он не из нашей породы, она помедлила, он точно твой?
Никита махнул рукой: Мой, не сомневайся. Валька тоже не сахар, но баба верная.
Тишина. Евдокия вскочила: А я чего сижу? Давайте хотя бы накормим с дороги.
Никита встал: Прости, мам, мне ехать. Зина дома ждёт. Я соврал, что еду за запчастями в город. Накорми Васю, а я пойду.
Евдокия обняла своего «неугомонного» сына и прошептала: Да благословит тебя Господь, мой кровинушка.
Вася едал быстро, не отрывая глаз от тарелки.
Может ещё? с жалостью спросила Евдокия, глядя, как он всё проглотил.
Не надо, спасибо, встал он из-за стола.
Пойди прогуляйся, пока я готовлю ужин. А что у тебя в рюкзаке? спросила она.
Он буркнул: Вещи.
Евдокия кивнула: Стирать сам будешь или мне?
Впервые он посмотрел на неё испуганными глазами: Я не умею. Моя мама всё стирала.
Евдокия подняла лёгкий рюкзачок: Иди, я посмотрю и сполосну грязное.
Он вышел, а она начала перебирать скромные вещички: две футболки, трусы, шорты.
Не густо, покачала она головой, даже тёплой кофты не положила. Видно, ещё та мамаша. Замочив вещи в тазу, принялась за пирог с вишней.
Вдруг с улицы послышался крик. Евдокия бросилась наружу, не отряхивая рукавов от муки.
Что случилось?
Вася ревел и держался за ногу: Гусь меня укусил. Больно, слёзы катятся.
А зачем ты к ним подходил? Они гдето пасутся, а ты во дворе был? спросила она, разглядывая красное пятно.
Я просто посмотреть хотел, всхлипнул Вася.
Ты с детства гусей не видел? удивилась она.
Видел, но подходил осторожно, прошептал мальчишка.
Ладно, пойдем в дом, помажу тебя мазью, взяла её за руку.
После ужина поставила его на диван и долго не могла уснуть. Как так случилось? Она бы своего Ваню к чужой бабушке не отправила. Мамаша, наверно, ещё та «гулёночка». Ребёнок в сторону, штаны дороже. Вдруг услышала всхлипывание. Прислушалась точно мальчишка плачет. Подошла к нему тихо: Что тебе, сынок? Не нравится у меня? Подожди, месяц пройдёт, мамка тебя вернёт.
Он вскинулся и шепнул: Не вернёт. Слышал, как она с дядей Витей говорила, что когда приедут, меня в интернат отправят, а только на каникулы забирать. Я не хочу, дома с мамой было хорошо. Пока дядя Витя не пришёл. Дядя Коля меня не нужен, даже по имени не зовёт. Вы, бабушка, хорошая, но я вам тоже не нужен, пацанёнок заплакал сильнее.
У Евдокии защемило сердце. Она обняла его худое телечко.
Не плачь, Васенька. Я тебя не оставлю. Хочешь, поговорю с твоей мамой, и ты будешь жить у меня? У нас хорошая школа, учителя. Будем с тобой по ягодникам ходить, корову доить. Ты такой хилый, а от коровьего молока сил прибавится. Не веришь? Завтра познакомлю тебя с Павликом мальчиком хорошим, от молока крепким, как колобок. Хочешь?
Он обнял её за шею: Хочу. А ты не обманешь?
Евдокия нежно поцеловала его в макушку: Конечно, нет.
Годы прошли. Валентина иногда приезжала, привозила подарки, но всё время спешила, её угонял Витя. Никита появлялся редко. Зина узнала про Васю и списала вину на Евдокию, ведь, по её словам, внуки ей не нужны, а всякие «приблуды» как раз к месту.
Но бабушке было всё равно. Из хрупкого мальчишки вырос настоящий крепыш. Сегодня утром, готовя любимые блюда для внука, она то и дело выглядывала в окно. Вдруг в дом вошёл молодой солдат и тихо крикнул: Бабушка, я пришёл, где ты?
Она бросилась к нему, обвила его шею: Васенька, мой родной внучок!
К матери-то поедешь? спросила она. Он отложил вилку, удивлённо: К какой? К той, что бросила меня и раз в год приносила безделушки? Нет, не поеду. Моя мама это ты, и это окончательно, ответил, спокойно взявся за еду.
Евдокия украдкой вытерла слезу: какая радость, что у неё есть такой внук, опора и помощь в старости. Кровинушка её, родная.