Я, тридцатилетний Михаил, стоял в прихожей, когда жена Василиса спросила меня: «В какой уже «котёл» ты собираешься вносить деньги? Коммунальные услуги, еду, стирку, уборку сколько ты готов платить каждый месяц?» Я посмотрел на неё недоумённо, будто бы ни о чём не слышал.
Вокруг меня всё казалось чужим: неверные мужья предавали жён, а женщины мужей. Дети становились озорными, а свекрови мучали невесток придирками. У Василисы же всё было иначе: в её небольшом, уютном мире не было места этим бедам, даже со свекровью у неё были хорошие отношения.
Все остальные виноваты в своих проблемах: муж надо держать на коротком поводке, детей воспитывать, а со свекровью соблюдать вежливую дистанцию. Всё шло спокойно, пока я не поймал её с подругой в неположённом месте в неположённое время. Оказалось, что и дом может стать «не тем местом», если появиться туда в неподходящий час.
Это было омерзительно, подло и пошло. Эффект неожиданности сработал вдвойне: ни она, ни я этого не ждали. В один миг Василиса потеряла всё: крепкую семью, мужа и даже лучшую подругу.
Накануне она готовила запечённую скумбрию с золотистой корочкой, подложив её на слой жареной моркови с луком. Вчера они с Олегом, архитектором, который часто работает из дому, вкусно ужинали, а часть рыбы оставили «на завтра». Скумбрия получалась великолепной: её нарезали, поливали смесью горчицы, майонеза, мёда и специй, ставили в холодильник на полчаса, а затем запекали в фольге и подрумянивали. Олег обожал это блюдо.
Подруга с мужем ели скумбрию на кухне, смеясь, при этом на нём были лишь трусы, а на ней рубашка без нижнего белья. В спальне стояла разбитая кровать, словно из плохого фильма. Подруга смутилась, муж стал бормотать чтото непонятное: «Татьяна зашла к тебе, а тебя нет!». Она согласилась подождать, а я хвастался, насколько хороша она в хозяйстве, и угощал её рыбой.
«Без трусов согласилась подождать?» спросила меня злобно Василиса. «Почему без трусов? Там же стринги!» ответил Олег, подразумевая, что муж уже в курсе «исподнего» подруги.
Я вбежал в спальню, схватил кучу белья и бросил её в лицо паре, сидевшей за столом, прямо на тарелку с недоеденной жирной рыбой. Затем коротко, но ярко, выразил свою позицию словами известных россиян: «А идите!» И ушёл в гостиную. Через какоето время за дверью слышался шум, потом хлопнула входная дверь, и в комнату вошёл муж, пытаясь спасти положение.
«Что ты опять начинаешь? Я ведь с утра не убрал постель был занят проектом!» сказал он. «Ну, так разделись, ведь слишком жарко! И вообще, ты сама пришла!» возразила Василиса, глядя на суетящегося мужа. Его поезд уже свернул в другую сторону, стуча колёсами, как говорила её бабушка, и набирал скорость.
Можно было бы помириться, принять его правила и соврать, что поверила, ведь муж Олег был хорошим. Но я, как и Василиса, не смогла сделать этого. Она помнила, как утром закрыла одеялом подушку на своей половине кровати, а когда вышла на работу, муж ещё спал. Вернувшись в спальню, она нашла одеяло на полу.
В итоге Олег, получив добро идти дальше, собрал чемодан и уехал к маме. Квартира осталась в собственности Василисы. Свекрови у неё тоже были хорошие отношения, но расстояние оказалось единственным спасением.
Через год после развода Василиса почти не могла смотреть на мужчин; ей приходилось отказываться от встречи с девушками. Дети не успели родиться они прожили вместе всего два года, а ей тогда было двадцать четыре. Время шло, и она начала «оттаивать». Её новым избранником стал симпатичный Дима, на год моложе её. Их отношения уже вошли в интимную фазу, он даже оставался ночевать у неё.
Дима захотел переехать к ней на постоянное место жительства. «Мы же любим друг друга, хочу спать и просыпаться рядом, зая!» говорил он. Я, однако, не был к этому готов. Счастливыми считаются браки, где один храпит, а другой этого не слышит. А Василиса слышала всё: Дима храпел, как лесоруб, и даже бросал свои окорочка на неё, демонстрируя гибкость, словно балерина.
Две ночи он провёл у неё, но она почти не спала. Когда он попросил остаться «на постоянку», ей стало откудато раздражённо. Я отказал ему в комнате: «Гости всегда добро пожаловать, но ночевать придётся гдето ещё». Огорчённый Дима ушёл с рюкзаком.
Через полгода появился Миша, хороший в постели, но не приспособленный к быту: он не умел мыть посуду, стиральную машину включать и часто валялся в тазу. Он жил на деньги от сдачи однушки, которую делил с родителями, получая около сорока тысяч рублей в месяц. Эти средства шли на его желания и алименты, а также на растущую дочь.
Миша захотел переехать к Василисе: «Хочу спать и просыпаться с тобой, Василиса!» сказал он. Я спросил: «Сколько ты готов вносить в наш общий котёл коммуналку, еду, стирку, уборку?» Он удивился: «В какой же котёл?». Я повторила вопрос, а он лишь посмотрел, будто бы ничего не понимает.
Я отвечала, что квартира моя, так пусть я и плачу. Всё, что мне нужно простирнуть его бельё вместе со своим, а стиральный порошок уже в наличии. Женщины любят убираться и готовить, но почему бы и не мужчинам? подметила я.
Миша удивился: «Ты что, не хочешь замуж?». Я спросила: «А ты предлагаешь мне выйти замуж?». Он ответил: «Да, если мы друг к другу притрёмся». Ключевое слово «если» подсказало, что они даже не притрёмся.
Михаил исчез, последним словом сказав: «Ты злая!». Я отшутилась: «Такая же, как первая жена, или ещё злее?». Слава, красивый и внезапно запойный, появился позже. Он мыл окна, полы, выносил мусор, покупал продукты без напоминаний. Я радовалась, будто судьба наконецто улыбнулась.
Но любимый снова пропал, подал заявление о разводе, а будущая свекровь плакала в трубку: «Прими его, ради детей, прошу!». Я же уже не могла церемониться. Мои тридцать лет прошли, а я всё ещё одна.
Мать звонила каждый день, спрашивая, когда внуки. Подруги удивлялись, как я, красивая и умная, остаюсь без пары. Я завела котёнка Муську. Это оказалось полезным: кот слушал мои жалобы, не перебивая, лишь мяукал коротко, как советуют психологи.
Позднее я влюбилась в богатого аптекаря Валерия Игоревича. Он был владельцем нескольких пунктов, бездетен, но свободен. Мы были парой, выглядели как в сказке, но всё изменилось, когда Валера в туалете пнул Муську. Кот не пострадал, но удар оставил неприятный осадок. Валера усмехнулся, будто это обычное дело.
Я была в шоке, а он сказал: «Так ты изза кота всё разрушила?». Я ответила: «Нет, просто всё пошло не так». Он ушёл, крикнув: «Не думал, что ты окажешься такой дурой! Верни подарки!». Я закрыла за ним дверь, бросив на лестницу полушубок и кольца.
Бабушка резюмировала: «Запортила жизнь, внучка! Нужно же детей рожать, а ты кота завела». Я же не имела комплексов: в России можно рожать детей до пенсии. Она добавила: «Если любишь вишни, научись выкидывать косточки». Я вздохнула, продолжила поиски мужа.
Ко мне подошёл сорокалетний Николай, разведённый, привлекательный, не бедный. Он помогал по дому, выносил мусор, ходил в магазин без напоминаний. Было небольшое пятно в ванной от него, но я решила, что он будет хорошим отцом. Муська сразу приняла его, и это стало плюсом.
Тест на беременность показал две полоски мама могла стать бабушкой. Я, зайдя в ванную, увидела Николая, стоящего на коврике, и, перепрыгивая через лужицу, крикнула в открывшуюся дверь: «Я скоро! Не скучайте с Муськой без меня».
Такова моя история, рассказанная мной, мужчиной, который видел, как менялись отношения, как приходили и уходили мужчины, как я училась доверять, прощать и искать своё счастье.
