А вот Лариса всегда сыпала в борщ чутьчуть сахара, словно щепотку на кончике ножа, и бульон становился бархатным, чуть сладковатым. А твой он будто бы в уксусе утонул.
Злата держала в руке половник, пока Олег отодвигал от себя дымящуюся, рубиновокрасную тарелку с супом. Запах свежей зелени, чеснока и наваристого бульона заполнял кухню, будто бы готовил сцену для семейного ужина. Но слово «Лариса», прозвучавшее обычным тоном, мгновенно превратило уют в холодный склеп воспоминаний.
Лариса бывшая жена Олега, почти миф, почти легенда, чей призрак уже два года живёт в их квартире.
Олег, попыталась говорить спокойно Злата, но внутри её клокотало от обиды. Я готовлю борщ по рецепту бабушки. Ты же всегда хвалил, добавки просил. Что изменилось?
Олег пожал плечами, отломил кусок чёрного хлеба и бездумно глотал, глядя в телевизор, покоящийся на стене.
Ничего не менялось, Златка, ответил он, глядя в экран. Просто вспомнил, как у Ларисы рука лёгка к специям. Она чувствовала баланс, это талант, его не научишь. Не обижайся, ты стараешься, я вижу. Просто факт. Давай ешь, пока остынет.
Злата медленно погрузила половник обратно в кастрюлю; аппетит исчез. Она села напротив него, изучая профиль мужа. Олег мужчина в возрасте сорокапяти, с серебром на висках, широкими плечами, уверенным взглядом. Когда они встретились три года назад, он казался ей идеалом: разведён, без детей, серьёзный, хозяйственный. О прошлом браке он говорил сухо: «Не сошлись характерами». Злата, будучи тактичной, не лезла в его прошлое, понимая, что у каждого есть своя история.
Кто бы мог предположить, что эта история окажется столь живой.
Первые шесть месяцев после свадьбы всё шло гладко. Затем, словно открылся невидимый шлюз, из Олега стали литься воспоминания. Сначала случайные замечания: «У Ларисы тоже была такая ваза», «Лариса любила этот фильм». Злата отпускала их, считая их естеством. Но со временем сравнения стали частыми и, к её ужасу, всегда в пользу Ларисы.
Рубашка не выглажена, заметил Олег на следующее утро, готовясь к работе. Он крутился перед зеркалом, изучая воротник. Складка неровная. У Ларисы был специальный спрей и парогенератор, а её стрелки на брюках были идеальны. А у тебя сойдет для деревни.
Злата, вставая в шесть, готовив завтрак и гладя костюм, почувствовала, как к горлу поднимается комок.
Олег, у меня обычный утюг. Я глажу, как умею. Если тебе не нравится, отдай вещи в химчистку или погладь сам.
Олег посмотрел на неё сквозь отражение в зеркале.
Что ты так резко? Я лишь делюсь опытом. Может, стоит купить спрей? Хочется, чтобы всё было безупречно. Лариса всегда следила за мелочами, в её доме не было пылинки.
Я тоже слежу, тихо ответила Злата, вспоминая, как вчера два часа чистила ванную. И работаю весь день, как и ты.
Лариса тоже работала, всё успевала. Ладно, мне пора. Вечером задержусь у мамы, помогу с краном.
Дверь хлопнула. Олег уехал, оставив Злату одну в тишине квартиры. Она подошла к окну, наблюдая, как он садится в машину. «Лариса, Лариса, Лариса» это имя крутилось в её голове, как заедающая пластинка. Если Лариса была ангелом кулинарии и чистоты, почему они развелись? Олег отвечал уклончиво, мол «люди меняются», «быт заел».
Вечером Злата решила не готовить ужин. Нет было желания терять время на «не так, как у Ларисы». Она купила готовые голубцы, разогрела их и открыла книгу.
Олег вернулся около девяти, раздражённый и голодный.
Мамина привет передавала, пробормотал он, разувшись. Анна Петровна тоже вспоминала тебя. Спрашивала, почему ты не берёшь её рецепт пирога. Говорит, Лариса каждый уикенд печёт, дом пахнет выпечкой, а у нас только полуфабрикаты.
Злата закрыла книгу, пытаясь сохранять спокойствие.
Анна Петровна может печь сама, если захочет. Я не люблю тесто.
Вот! Олег поднял палец, будто поймал её на слове. Женщина должна любить очаг. Лариса
Хватит! крикнула Злата, вставая. Книга упала глухим стуком. Хватит, Олег. Ты слышишь её имя чаще, чем своё. Лариса готовила, гладила, убирала, дышала правильно! Если она была такой идеальной, почему вы не вместе?
Олег растерялся, не ожидав от неё такого взрыва.
Ну там свои причины. Характер её был сложный, властный, она любила командовать.
А я, значит, удобна? горько усмехнулась Злата. Я молчу, терплю, стараюсь, а ты всё напоминаешь её достоинства. Мне это надоело.
Не преувеличивай, отмахнулся он, проходя к кухне. Что на ужин? Снова магазинные голубцы? Лариса никогда бы не позволила мне есть готовую еду. Она заботилась о моём желудке.
Злата молча ушла в спальню. Ночью она не могла уснуть, глядя в потолок, и в её голове созрел план, который мог либо разрушить их брак, либо спасти его. Жить втроём она, Олег и призрак Ларисы больше не хотела.
Суббота настала, традиционный день уборки и походов в магазин. Но всё пошло иначе.
Утром позвонила Анна Петровна, свекровь.
Златушка, здравствуй, проскрипел её голос, сладкоядовитый. Завтра идём на кладбище к отцу, нужно покрасить забор. Приготовь, пожалуйста, пирожки в дорогу, без капусты у Олега изжога, с мясом лучше, а тесто тонкое, как помнишь, как делали в семье.
Злата глубоко вдохнула, глядя на своё отражение в прихожем.
Анна Петровна, я завтра работаю, отчётный период, документы на дому. Пирожки можно купить в пекарне у метро, у них отличная выпечка.
Как работать в воскресенье? возмутилась она. Это грех, Наташа, и мужа голодным оставлять. Лариса никогда не ленилась ради семьи, даже ночью могла испечь блины, если Олечка просил.
Пусть Лариса печёт, неожиданно сказала Злата и повисла на паузе.
Олег, слыша конец разговора, вышел из ванной, зубная щётка в руке.
Ты чего грубишь матери? Она уже старушка.
Я не грублю, я ставлю границы. Я не Лариса, Олег. Я Злата. И я не буду печь пироги по ночам.
Конечно, муж плюхнул пасту в раковину. Тебе лишь бы в бумажках копаться. Женственности в тебе нет. Лариса была настоящей женщиной: карьера, муж, дом. А ты
Он отмахнулся и ушёл к чайнику. Злата стояла в комнате, внутри её росла ледяная решимость. Каждое упоминание Ларисы было как молоток, разбивающий хрустальную вазу их отношений. Ваза уже треснула, последний осколок готов падать.
Она прошла в спальню, достала из шкафа старый чемодан на колесиках и открыла его на кровати.
Олег заглянул, жуя бутерброд.
Куда собираемся? В командировку? Или маме на дачу помогать?
Злата молчала, аккуратно вытаскивая из шкафа мужскую одежду: рубашки, брюки, свитера, носки.
Эй, ты чего делаешь? спросил Олег, останавливаясь. Златка, что ты?
Я помогаю тебе, Олег, ровным голосом ответила она, складывая его любимый пуловер. Я поняла, что недостойна тебя. Я не умею готовить борщ с сахаром, не умею гладить воротники, не пеку ночные пироги. Я плохая хозяйка, и мой утюг дешёвый. Я не могу конкурировать с идеалом.
С каким идеалом? Прекрати этот цирк! он схватил рубашку, но Злата увернулась.
Не перебивай. Я всё обдумала. Ты живёшь в постоянном стрессе, терпишь мои недостатки, мою «кислую» еду, мою лень. Ты вспоминаешь, как было с Ларисой. Я не хочу быть причиной твоих страданий. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты был счастлив. А счастье, судя по твоим словам, осталось в прошлом браке.
Она подошла к комоду, вырвала его нижнее бельё и бросила в чемодан.
Поэтому я предлагаю единственное правильное решение. Возвратись к Ларисе.
В комнате повисла гнетущая тишина, лишь тиканье часов нарушало её.
Ты с ума сошла? прошептал он. Мы развелись пять лет назад! Она уже замужем
Не важно, сказала Злата, застёгивая молнию. Ты так часто её вспоминаешь, так подробно описываешь её достоинства, что я уверена она всё ещё любит тебя. Такая идеальная женщина ждёт своего принца. Ты придёшь, покаешься, она накормит тебя правильным борщом, погладит рубашку парогенератором, и вы будете счастливы без меня и моих магазинных голубцов.
Она поставила чемодан на пол и выдвинула ручку.
Всё, Олег. Вещи собраны, даже зубную щётку и бритву положила. Можешь ехать сейчас. Анна Петровна будет рада, обсудите, какая Лариса святая, а я ошибка природы.
Олег стоял, захлебываясь воздухом, как рыба, выброшенная на берег. Он привык к её тихой покорности, к её молчаливым оправданиям. Не ожидал, что она соберёт чемодан и уйдёт.
Златушка, хватит это же детский сад! попытался он улыбнуться, но улыбка получилась жалкой. Давай всё обратно, я останусь дома, помогу с отчётом.
Злата качала головой. В её взгляде не было гнева, только усталость и разочарование.
Нет, Олег. Это не детский сад. Это самоуважение. Я год терпела, пыталась соответствовать, училась готовить, старалась быть идеальной. Но я соревновалась с призраком. Призрак без недостатков, а живой человек всегда проигрывает выдуманному образу. Я не хочу быть вторым сортом в собственном доме.
Она вытянула чемодан к прихожей.
Уходи. Живи у мамы, подумай, может, всё же вернёшь Ларису. Но я тебя больше не держу.
Олег пытался шутить, потом крикнуть, что она истеричка, потом жаловаться на жалость, но Злата оставалась непоколебима. Она открыла дверь, дождалась, пока он схватит чемодан и, бросив крик «Дура!», выскочил на лестничный пролет.
Злата закрыла дверь на два замка, упала на пол и заплакала. Слёзы были не от печали, а от облегчения. В квартире окончательно стихли эхо призрака Ларисы.
Прошла неделя. Олег жил у мамы, Анна Петровна ежедневно звонила, уговаривая вернуть «нужного». Злата не брала трубку, готовила то, что нравилось ей лёгкие салаты, рыбу на пару, иногда заказывала пиццу. Никто не напоминал о недосоленном рисе или пыли на полке.
В четверг вечером Злата возвращалась с работы. У подъезда её ждала знакомая машина, в которой сидел Олег, голова уткнулась в руль. Выбежав к ней, он выглядел измотанным: рубашка без парогенератора, трёхдневная щетина, глаза полны тоски.
Злата, нам надо поговорить.
Говори, она остановилась, не приглашая его внутрь.
Я я был идиотом. Всё понял.
Что именно? Что Лариса не приняла тебя?
Олег покраснел, опустил глаза.
Я позвонил ей, спросил, как живёт. Она меня послала, назвала занудой, тираном, сказала, что её муж держит её на руках и не замечает пыль. Сказала, что я испортил ей пять лет своей придиркой.
Злата рассмеялась громко и искренне. Пазл собрался.
Значит, идеальная Лариса лишь плод твоего воображения? Ты создал образ, чтобы не видеть свои недостатки, оправдывая своё недовольство?
Наверно, Олег переминался, у мамы жить невозможно, она пилит меня с утра до ночи. Я помню, как они с отцом ссорились каждый день. Златка, позволь мне вернуться. Я клянусь, больше не скажу о Ларисе. Я понял, как мне повезло с тобой. Ты заботливая, тёплая, настоящая, а я старый дурак.
Злата посмотрела на него, её охватило лёгкое сострадание. Мужчина, который не умеет ценить настоящее, вечно живёт в вымышленном прошлом.
Я не уверена, что хочу тебя пускать. Мне понравилось жить одной. Никто меня не сравнивает, никто не критикует еду.
Пожалуйста! Я исправлюсь! Сам буду гладить рубашки! Научусь готовить, честное слово! Дай шанс.
Она молчала, разглядывая свои туфельные носки. Простить? Возможно. Люди ошибаются. Но если она сейчас простит, всё вернётся к прежнему через месяц.
Хорошо, наконец сказала она. Один шанс, но с условиями.
Какие?
Первое: имя «Лариса» в нашем доме под запретом. Если услышу хотя бы раз чемодан будет у двери, и ты больше не вернёшься. Второе: прекращай сравнивать меня с кемлибо. Я я. Третье: по выходным готовим вместе или заказываем еду, я не кухарка.
Согласен! Олег кивнул, будто голова отвалится.
И последнее. Сходи в цветочный магазинОн поспешил в цветочный магазин, выбрал огромный букет ароматных пионов и, с облегчённой улыбкой, принёс его домой, завершая их новую главу.
