Ты её прописала в квартире? в голосе Саши звучало непонимание, будто бы в этот момент в комнате появился призрак старого дома в Пушкинском районе. Мать, словно запуталась в паутине собственных мыслей, прошептала:
А что? Разве Игоряша не может стать гостем?
Ему уже сорок, у него должно быть своё гнёздышко!
Отец ушёл, когда Саше исполнилось тринадцать, а его сестре Аглае лишь три года. Помощи в семье не было: бабушка по материнской линии умерла за два года до этого, а дальних родственников они не знали.
Саша не переживал сильно изза отца тот всё вояжировал по вахтам, почти не заглядывал в их скромную квартиру на улице Сретенская, но всётаки обеспечивал нас. После его смерти в жизнь мамы, продавщицы в магазине «Московский», вкралась тяжёлая финансовая тень.
Маму жалко было ещё сильнее: без кормильца она будто потеряла себя, и Саша поддерживал её, как мог, подрабатывал, помогал по дому, присматривал за Аглаей. Он даже не возразил, когда через год мать привела домой Николая.
Николай оказался женат, а в «командировке». Мама, словно после грозы, снова засияла улыбкой, но счастье продлилось лишь несколько месяцев, после чего Николай исчез.
Он женат, слышала Саша, как мать плакалась соседке Оле. А здесь в командировке был. Лучше в уютной квартире, чем в гостинице!
Ох, Саша, вздыхала Оля. У тебя двое детей занимайся ими, а не бездомными мужиками!
Затем в их дом пришёл тяжёлый Сергей Петрович, который называл маму «ласточкой», а Сашу с Аглаей «птенчиками». Он просидел полгода. После него появился тихий Степан, вежливый и незаметный, продержался три месяца.
Почему же матери так не везло с мужчинами, Саша не понимал. Она была симпатичной, хозяйственной, заботливой После Степана наступила тишина.
Мне никто не нужен, заявила Анна Вячеславовна той же соседке. Бог дал мне хороших детей, я их вырасту и радуюсь.
Саша вздохнул с облегчением. Ему тогда было шестнадцать, и он мечтал поступить в институт в Туле.
Бабушка позволила ему идти в школу с шести лет, но уйти без маминого согласия было невозможно, да и оставить Аглаю в доме, где мать всё время гоняется за мужчинами, он не решался.
Что ты, сынок! воскликнула мать, когда он заикается о планах к концу одиннадцатого класса. Конечно, поезжай! Мы с Аглайкой справимся. Деньгами я, к сожалению, помочь не смогу, её голос стал тише.
Я сам о себе позабочусь, воодушевился Саша. Точно справитесь?
Точно.
Он ещё не знал, что мать отпустила его с лёгкой душой не случайно. Поступил в вуз, поселился в общежитии, учился усердно, подрабатывал вечерами за 800рублей. Трудно было, но Саша был готов.
Он ощутил, как будет скучать по маме и, особенно, по сестрёнке. Аглая была для него почти богом: она слушалась его везде, слёзы текли, когда он говорил об отъезде, но потом твёрдо заявила, что всё будет лучше и она его дождётся.
Через несколько месяцев после отъезда Аглая стала говорить по телефону вяло, иногда громко плакала.
Ищи, моя маленькая, строго приказал Саша. Протри слёзы и расскажи, что случилось. Только правду. Обман нехорошо.
Сестра, как обычно, поддалась, и через пять минут Саша почувствовал, как мурашки ползут по коже от услышанного. Оказалось, что сразу после его отъезда мать привела в дом дядю Игоря громкого электроника, лысого и краснолицого, который тут же объявил себя хозяином.
Он, как царь, заполнял пространство: мать стала перед ним, словно ковер, забыв про дочь. Аглая, уже школьница, ходила в школу два квартала от дома и сама возвращалась. Мама перестала сопровождать её в бассейн и в театральную студию: «Хочешь ходить ходи сама, привыкай к самостоятельности».
Игорь требовал, чтобы девочка сама готовила, стирала и гладила. Мать, пока ещё, не уступала ему, но, казалось, это продлилось недолго. Кроме того, Аглае запрещали выходить из комнаты без разрешения, когда Игорь был дома, и старался не попадаться ему на глаза.
Что, мать с ума сошла? не выдержал Саша, дослушав сестру. Я поговорю с ней!
Но разговор не принес спасения.
Я чегото не заслужила? крикнула мать, когда Саша упрёк её в страданиях Аглаи. Игорь отличный мужик! А Аглая просто избалованная, её надо приучить к дисциплине.
«Аглая?!» всплыло в голове Саши. Раньше мать звала её «Аглайкой», а в редких моментах «Екатерина».
Мам, ты нормально себя чувствуешь? Ничего не болит? спросил он осторожно.
Прекрасно, отрезала мать, потом смягчив тон: Аглайка просто немного преувеличивает скучает по тебе, вот и фантазирует, чтобы ты её пожалел.
Саша не знал, верить ли сестре или матери, но решил сосредоточиться на учёбе, сдать сессию досрочно и найти работу. Деньги были в дефиците: он не пил, не курил, не ходил в клубы.
Сессию он сдал почти на автомат, но работу пришлось оставить.
Я его боюсь, плакала в трубку Аглая, испугав его до смерти. Они с мамой то ссорятся, то не выходят из комнаты, а иногда он ходит по квартире раздетый
В смысле, совсем? растерялся Саша.
Да, выдавила Аглая и повторила: Я его боюсь.
Саша, погружённый в тревожные фантазии, первым же автобусом вернулся домой и убедился, что сестра говорила правду. Игорь ходил по квартире, словно гоголь, смотрел свысока, к маме кричал:
«Сынок твой пришёл, а ты даже стол мужикам не накрыла».
Мама же улыбалась сожителю: «Сейчас, Игоряша, сейчас всё будет».
Саша не стал пить с «хозяином», ушёл в комнату Аглаи, где она уже плакала от радости. На полголоса он слышал, как Игорь шепчет маме: «Плохо воспитала парня, нет уважения к старшим», а та в ответ бормотала чтото испуганно.
Через пару дней Саша понял, что сестра не выдумала. Игорь командовал в квартире, а Саша сразу огрызнулся:
Не указывай мне, что делать в моём доме!
Ааань зловеще произнёс Игорь. Смотри, твой сынок меня за человека не считает. Объясни ему.
Сынок, ну чего ты взъелся, вмешалась мать. Игорёк тоже тут прописан договаривайтесь, раз нам всем здесь жить.
Ты его зарегистрировала? удивлению Саши не было предела. Мать до этого не думала об этом.
Ну а что? Что же Игоряша совсем примаком быть? шепотом говорила она, оглядываясь на сожителя.
Ему уже сорок, у него своё жильё должно быть!
Пока они спорили, дверь захлопнулась. Видимо, «Игоряша», обидевшись, ушёл. Мама вздрогнула, бросилась за ним, но Саша её удержал.
Мам, что происходит? попытался он заглянуть ей в глаза. Может, он тебя чемто опаивает? Может, к врачу сходить?
Да что ты понимаешь? всхлипнула мать. Я, возможно, впервые в жизни влюбилась! И Игорь меня любит! Думаешь, легко без мужа жить? и слёзы хлынули.
Саша растерялся: жалел и маму, и сестру, и себя самого. Институт будто бы плакал вместе с ним.
Главное было избавиться от дяди Игоря. Уговоры и наставления на маму не работали будто «Игоряша» её зомбировал. Саше пришлось искать выход в сети.
Мам, либо ты выгоняешь сожителя, либо я иду в суд, твёрдо заявил он.
Какой суд, сынок? Игоряша живёт здесь законно, ответила мать, не уступая.
Посмотрим. Ты его прописала, когда я был несовершеннолетним, а сейчас всё изменилось. Думай сама, не отступил Саша.
Игорь, видимо, не хотел позориться в суде, и через два дня съехал.
Мать теперь смотрела на Сашу укоризненно, заплаканными глазами, затем чуть оживилась и часто исчезала из дома, словно помирилась с любовником.
Саша перевёлся на заочное обучение, нашёл работу в родном городе, надеется, что мать одумается, а пока живёт с ними на всякий случай, чтобы ничего не случилось.
