Аграфена Аркадьевна чутьчуть опаздывала на рейс впервые в жизни летела в отпуск, как рядом притормозил дорогой «Мерседес».
Понедельник в просторном, залитом солнцем столовом кабинете агрофирмы «Северный ветер» гудел, как тревожный улей. В зале проходило итоговое собрание, но большинство сотрудников уже думали о личных делах. И вдруг директор крепкий мужчина лет пятидесяти, Виталий Семёнович, всегда безупречно одетый в чистую клетчатую рубашку поднял руку, требуя тишины.
Его взгляд пробежал по рядам и остановился на Аграфене. Она сидела, опустив глаза, чуть в стороне, будто пытаясь слиться со стеной. Внимание не её стихия.
Аграфена Аркадьевна, подойдите, пожалуйста, сказался голос неожиданно мягко.
Аграфена, невысокая женщина с добрыми, но усталыми глазами, медленно встала. По залу пробежал едва слышный шёпот. Подойдя к президиуму, она нервно теребила край своей рабочей куртки. Директор улыбнулся и протянул ей плотный глянцевый конверт.
Это вам, Аграфена Аркадьевна, произнёс он так, чтобы услышали все. Затем понизил голос и добавил: Вы это заслужили. Пусть в вашей жизни будет немного волшебства.
Руки её задрожали, когда она взяла конверт. Приоткрыв его, Аграфена не смогла сдержать восклицающих звуков. Внутри лежала не денежная премия, а яркая, переливающаяся всеми цветами радуги путёвка в элитный южный отель. Картинка с морем и белоснежным пляжем выглядела, как кадр из чужого, недосягаемого фильма.
Виталий Семёнович я я не могу пробормотала она, растерянно глядя на него.
Можете и должны! твёрдо ответил он, обратившись ко всем. За этот год Аграфена Аркадьевна сделала для нас больше, чем многие за всю карьеру. Она перевернула хозяйство с ног на голову и только в лучшую сторону!
По залу прокатился одобрительный гул, перемешанный с добродушными подначками.
Смотрика, «любовь да голуби», в новой обёртке! ухмыльнулся ктото из бухгалтерии.
А Яков Петрович, тракторист и самый настойчивый поклонник Аграфены, возразил:
Эх, жди кавалера на белом коне, Аграфена! За нашу Аграфену!
Комуто тут же подхватил:
Только бы конь не отвалил ночью, как в прошлый раз после корпоратива!
Зал снова взорвался смехом. Аграфена покраснела до кончиков волос, но смеялась вместе со всеми. Эти шумные, слегка грубоватые шутки давно стали для неё знакомым фоном признаком того, что её принимают.
Она благодарно посмотрела на начальника.
И это ещё не всё, подмигнул он. После собрания зайдите в бухгалтерию вам полагается хорошая премия. На новые наряды!
Аграфена медленно вернулась на своё место, сжимая в руках заветный конверт. На картинке с морем она почти не верила, что это реальность. Мысль крутится одна, почти забытая, почти невозможная: «Господи, правда, со мной может случиться чудо?»
Вечером, когда рабочий день закончился, Аграфена сидела на крыльце своего домика, предоставленного фирмой. Лёгкий ветер доносил запах свежескошенной травы и тёплого молока. Как много изменилось за последний год! Ещё недавно казалось, что жизнь уже ничего не подарит.
Десять лет назад всё было иначе. Аграфена была выпускницей филологического факультета, полной надежд и мечтаний о большой городской карьере. Шумные улицы, университетские лекции, друзья, книги, бессонные ночи. И тогда появился Павел обаятельный инженер, с которым ей казалось, она нашла счастье.
Но романтика исчезла. Сначала мягкие намёки: «Зачем тебе работа? Я обеспечу». Затем требования, потом истерики. Однажды он ударил её изза глупого спора о пересоленном супе. Она плакала, он просил прощения, она прощала. Так начался замкнутый круг.
Всё закончилось холодной зимней ночью. После очередного скандала Аграфена, в халате и тапочках, выбежала на улицу. Снег, боль и страх всё вокруг. В больнице её поддержала добрая женщина Галина Андреевна, жена умершего ветерана, которая предложила переехать в Новоандреевку.
Так началась новая жизнь. Аграфена работала на ферме, училась, ошибалась, но не сдавалась. Со временем стала частью деревенского коллектива, её приняли, полюбили. И даже Яков с его частушками стал своим.
Особенно трудной оказалась зима, когда метель оборвала электричество, и в телятнике стало холодно. Аграфена приняла решение, от которого зависело всё хозяйство: спасти животных любой ценой. Открыла свой дом для новорождённых телят, провела ночь среди соломы, молока и тепла человеческих рук.
После этого случая Виталий Семёнович решил, что простой премии мало Аграфена заслужила настоящее чудо.
Сборы в отпуск казались сказкой. Она примеряла новые вещи, купленные на премию, глядя в зеркало и удивляясь: «Неужели это я, улыбающаяся, живая женщина с блеском в глазах?»
Подруги советовали ехать в город на такси, но Аграфена, привыкшая экономить, отказалась.
Ничего, автобус довезёт. И дешевле, и привычнее.
Но посреди пути автобус внезапно заглох в лесу, связь исчезла. Аграфена вышла на дорогу с чемоданом, чувствуя знакомую паническую дрожь. «Опять всё сорвётся», думала она, сдерживая слёзы.
В этот момент из-за поворота показался странный кортеж две чёрные машины и блестящий внедорожник. Из салона вышел высокий мужчина в кашемировом пальто, голосом мягкоуверенным:
У вас чтото случилось? Почему плачете?
Аграфена, удивлённо, рассказала о поломавшемся автобусе. Мужчина представился Александром Викторовичем и сказал:
Я лечу на юг по делам на частном самолёте. Если не боитесь, могу подбросить.
Частный самолёт? Как из фильма. Аграфена растерянно пробормотала:
Я даже не знаю, как вас благодарить
Садитесь, улыбнулся он, распахивая дверь машины.
Через час она уже сидела в мягком кресле, глядя в иллюминатор на белоснежные облака. Неужели это реально?
Александр оказался удивительно простым и добрым человеком. Он заказал кофе, и разговор пошёл без пауз.
Простите, если я слишком личное, сказал он, глядя в глаза. Но меня интересует: почему вы, образованная женщина, работаете дояркой?
Аграфена, словно сама не понимая, начала рассказывать о филфаке, мечтах о большой карьере, о Павле, о том, как потеряла себя. Говорила осторожно, не вдаваясь в детали, но ясно дала понять, что прошла через ад.
Александр слушал внимательно, без сожаления, лишь с искренним сочувствием. Затем рассказал о себе:
Я вам даже завидую. В Новоандреевке живут настоящие люди, а вокруг меня лишь маски и фальшивые друзья, которым нужны мои деньги. Двадцать лет назад я предал лучшего друга и никогда не смог попросить прощения. Он исчез, а я остался один с этой болью.
Он замолчал, глядя в окно. Аграфена почувствовала, как внутри сжимается сочувствие. «У меня тоже был настоящий друг», подумала она о Галине Андреевне.
Мы обязательно встретимся на отдыхе, сказал Александр, когда самолёт начал снижаться. И поговорим ещё.
Первые дни на курорте казались сном. Аграфена, намазавшись кремом, всё равно обгорела, как рак. Александр рассмеялся, потащил её в воду, уверяя, что морская вода лучшее лекарство.
Вечером они сидели в тихом ресторанчике у берега, свечи горели, играла музыка, шумело море. Аграфена ощущала, как годы напряжения и страха покидают её тело.
Я избегаю людей, признался Александр. Потому что однажды предал того, кто доверял мне больше всех.
Он рассказал о студенческой вечеринке, случайной оплошности, после которой разрушилась дружба.
У вас есть его фото? спросила Аграфена.
Александр кивнул и вынул старое снимок из бумажника. На нём двое молодых парней обнимались перед общежитием. Лицо второго выглядело удивительно знакомым.
Это Виталий? спросила она, дрожа.
Да, Виталий, ответил он, удивлённо подняв брови. Как вы его знаете?
Виталий Семёнович, прошептала она. Он мой директор.
Аграфена вернулась домой, преобразившаяся. Когда внедорожник Александра остановился у её дома, у калитки уже стоял Яков с гармошкой и решимостью в глазах.
Аграфена! Выходи за меня! выкрикнул он без предисловий. Я помогу тебе и крышу подлатать, и забор построить!
Аграфена рассмеялась и мягко коснулась его плеча.
Яшка, милый, спасибо. Но, кажется, пришло время выбрать свою дорогу. Не сердись.
Из машины вышел Александр. Яков недовольно посмотрел на него, пробурчал чтото про «городских хлыщей» и ушёл, перебирая меха гармошки.
Александр волновался перед встречей с Виталием, как школьник. Аграфена взяла его за руку:
Всё будет хорошо. Он добрый, простит.
В доме Виталий Семёнович уже стоял у стола, заваривал чай, то и дело подходил к окну. Он знал, кого привёз ему Аграфена. Когда Александр вошёл, оба мужчины замерли, не отводя взгляд. За спиной лежали двадцать лет боли и обиды.
Аграфена помогла Александру найти первые слова извинений, а потом уже ничего не требовалось. Он шагнул вперёд, и они обнялись сначала неловко, будто пробуя на вкус прошлое, потом крепко, понастоящему. В этом объятии были слёзы, прощение и радость воссоединения. Стена, стоявшая между ними годами, рухнула без следа.
Год прошёл. Летний день залит солнцем, вся Новоандреевка собралáсь на свадьбу. Аграфена в скромном белом платье, счастливая и светящаяся, стояла рядом с Александром, который смотрел на неё, как на чудо. Среди гостей Виталий Семёнович, обнимающий своего вновь обретённого друга. А под берёзой Яков энергично растягивал меха гармошки, и вся деревня плясала, празднуя рождение новой семьи необычной, большой и невероятно доброй.
