28 октября, 2024г.
Вечер в старой квартире на Тверской улице был прохладным, за окном уже шел октябрьский дождь. Я, Иван Сергеевич, сидел в кресле у камина, листал черновики и время от времени потирал лоб, пытаясь уловить смысл новых идей. Моя жена, Анастасия Петровна, уселась в своё любимое кресло и ловко перебирала спицами. Шарф, который она вяжет для меня, постепенно удлинялся, петля за петлей. Тихий тик старых напольных часов и потрескивание дров иногда нарушали нашу привычную тишину.
Вдруг раздался скрип дверь захлопнулась с резким звуком. На пороге стояла наша дочь Аглая. Щёки её были покрыты румянцем, глаза блестели, а на губах играла странная, почти возбуждённая улыбка.
Папа, мама, у меня огромная новость! воскликнула она.
Я отложил черновик, а Анастасия Петровна медленно опустила спицы.
Давай, говори, сказал я, чувствуя, как в груди защемило от предчувствия чегото нелепого.
Аглая сделала шаг вперёд, широко улыбаясь.
Я бросаю институт!
Тишина в комнате превратилась в гулкую, тяжёлую, будто воздух стал водяным.
Что?! ахнула Анастасия Петровна, и спица выскользнула из её пальцев, упав на пол со звоном.
Ты с ума сошла?! резко встал я со стула.
Но дочь лишь рассмеялась, будто мы переигрывали.
Вот это паника! Я же не зря. Я нашла дело всей своей жизни!
И что же это? сжала я подлокотники кресла так, что костяшки пальцев побелели.
Аглая глубоко вдохнула, глаза её вспыхнули ещё ярче.
Я стану путешественницей!
Тишина.
Что? произнёс я, будто слово обожгло язык.
Да! Всё просто. Я поеду автостопом по миру, буду жить в хостелах, работать где придётся, знакомиться с людьми, вести блог
Мать побледнела.
Аглая, ты это полный бред!
Почему? она нахмурилась. Это же свобода!
Свобода? я заскрипел зубами. Это безрассудство! Ты даже не представляешь, что тебя ждёт!
Сначала будет трудно, пожала плечами дочь. Но я же не одна. Вы же поможете, правда?
Чем?! мать вскочила, голос дрогнул.
Ну деньгами. Хотя бы первые тричетыре недели, пока я не встану на ноги.
То есть ты просишь, чтобы мы спонсировали твой побег из реальности? я застыл, лицо стало каменным.
Ну, а как иначе? Аглая удивлённо округлила глаза. Вы же мои родители!
Я схватил себя за сердце.
Аглая мы столько вложили в тебя столько надежд
А я что, не имею права на свою жизнь?
Имеешь, сказал я твёрдо, как сталь. Но если ты действительно взрослая и самостоятельная, решай свои проблемы сама.
Дочь замерла.
Вы отказываетесь помочь?
Мы отказываемся спасать тебя от последствий собственного выбора.
Аглая резко выдохнула, глаза её сверкнули.
Ну и ладно! Я и без вас справлюсь!
Она развернулась и выскочила, хлопнув дверью так, что стены задрожали. Тяжёлая, гнетущая тишина вернулась в комнату.
Я опустился в кресло, руки дрожали.
Боже что мы сделали? прошептал я.
Ничего, тяжело ответил я, присаживаясь рядом. Просто дали ей шанс подумать.
Утром Аглая не пришла к завтраку. Мы молча пили кофе, украдкой поглядывая на её дверь, откуда не слышалось ни звука. И вдруг она открылась.
Аглая вошла бледная, с тёмными кругами под глазами, волосы растрёпаны, будто не спала всю ночь.
Я передумала, прошептала она.
Мама чуть не расплакалась от облегчения.
Слава богу
Я всю ночь не спала, тихо сказала дочь. Думала а если правда не справлюсь? Если меня обманут, ограбят, бросят гденибудь
Я молча подошёл к кофемашине, налил ей крепкий чёрный кофе, пар поднимался, как дым от потухшего костра. Поставив чашку перед ней, я дал понять, что понимаю её страхи.
Значит, всё-таки решила доучиться? спросил я, голосом чуть мягче обычного.
Аглая обхватила чашку ладонями, сделала медленный глоток, затем глубоко вздохнула, плечи опустились, будто с них упала тяжесть.
Да её голос дрогнул. Но путешествовать я всё равно хочу. Только не сейчас. Когда будет стабильность, когда я действительно смогу уверенно смотреть в завтрашний день.
Я улыбнулся, и в моих глазах проблеснуло отцовское тепло.
Вот это уже разумно, произнёс я, и эти простые слова звучали как высшая похвала.
Анастасия Петровна не выдержала, обняла дочь за плечи. В её объятии была столько нежности, что Аглая невольно прижалась к маме, чувствуя, как её собственное тело дрожит. Мать гладила её волосы, шепча: «Всё будет хорошо».
Главное, ты поняла, прошептала я, и голос слегка дрожал.
Прости за вчерашнее пробормотала Аглая.
Ничего, улыбнулась мать, глаза блестели. Разумно делать правильные выводы.
В комнате воцарилась тишина, но теперь она была умиротворяющей. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь занавески, играли на поверхности кофе в её чашке. Отец откашлялся и достал сахарницу, громко стуча ложкой привычный звук вернул ощущение дома.
Завтрак прошёл в непривычно спокойной атмосфере. Аглая медленно ела омлет, будто заново училась вкусу домашней еды. Я перелистывал газету, но взгляд всё время возвращался к дочери. Анастасия Петровна неспеша пила кофе.
Значит ты вернёшься в институт? спросила мать осторожно.
Аглая отложила вилку, в её глазах читалась твёрдая решимость.
Да. Я поняла, что бросать учёбу глупо. Но пауза, хочу сменить направление. Юриспруденция ваш выбор, а не мой.
Я отложил газету.
И что же ты хочешь изучать?
Журналистику или международные отношения. Чтобы потом её глаза загорелись, но уже не безумным блеском, а осознанным огнём, работать за границей легально, по контракту.
Тишина. На этот раз она была обдумывающей, принимающей.
Это разумно, сказал я, кивнув. В понедельник пойдем к декану, посмотрим, как можно перевестись.
Анастасия Петровна рассмеялась.
Представляю, что скажет Марья Ивановна, когда узнает! Она же была уверена, что ты станешь прокурором!
Смех разлетелся по кухне.
Пусть попробует стать прокурором сама. В пятьдесят пять лет, подмигнула Аглая.
Все рассмеялись искренний смех за последний день.
А летом, если вы не против я хочу поехать волонтёром в Европу на две недели по программе обмена, неожиданно продолжила дочь. Без автостопа, с билетами тудаобратно и с постоянно включённым телефоном.
Мы переглянулись.
Это начала я, но он уже закончил.
Без автостопа, быстро добавила Аглая. С полным планом.
Я тяжело вздохнул, но в глазах прочитал согласие.
Договорились. Но сначала учёба и серьёзная подготовка.
Аглая кивнула, взяла телефон и набрала номер.
Алло, Ксюша? Это я Да, я передумала Нет, не бросаю Слушай, а если вместе запишемся на курс испанского?
Я поймал взгляд жены и улыбнулся. В этом утреннем свете, за столом с недопитым кофе, мы видели, как наша дочь не просто вернулась, а выросла. И понял я: иногда лучше дать ребёнку свободу выбора, но не забывать, что корни и поддержка это те ветви, которые держат дерево в земле. Это был самый важный путь, который мы прошли вместе.
Урок для меня: слушать сердце важно, но без здравого ума и ответственности путь может превратиться в бездну.
