Анна Петровна сидела на скрипучей скамье в тенистом уголке старого санатория под Москвой и рыдала. Ей исполнилось восемьдесят, а ни сын, ни дочь не пришли, ни слова поздравления не прозвучало. Единственное, кто вспомнил о её дне, была соседка по палате Евгения Сергеевна, которая вручила ей скромный сувенир. И даже санитарка Оля, подмигивая, предложила яблоко в знак уважения. Сам санаторий был приличным, но персонал в целом как будто спал в тумане, не замечая ни звука.
Все знали, что сюда привозят пожилых людей, когда их дети считают их лишним грузом. И как будто бы сын Игорь привез её «отдохнуть и поправиться», но на деле она лишь мешала его невестке Людмиле. Квартира в деревне была её, а потом Игорь, словно волшебник, заставил её подписать дарственную, обещая, что она будет жить там, где живёт сейчас. На деле семья сразу переехала к ней, и началась маленькая война со свекровью, которой всё казалось не так, как должно быть.
Людмила вечно недовольна: в ванной после себя оставляла глину, в кухне беспорядок, а в голосе её звучала нотка резкости. Игорь сначала защищал её, а потом сам стал кричать, словно в тени ночного ветра. Анна Петровна заметила, как они шепчут чтото в углу, но как только она входила в комнату, шёпот исчезал, будто исчезает дым из труб.
Однажды утром Игорь заговорил о том, что ей нужно отдохнуть, поправиться. Глядя в глаза матери, он услышал горький вопрос:
Ты меня в дом престарелых сдаёшь, сынок?
Он покраснел, запинался и, виновато улыбаясь, ответил:
Нет, мамочка, это просто санаторий. Полежишь месяц, потом вернёшься домой.
Он быстро подписал бумаги, бросил её в поезд и уехал, обещая вернуться «скоро». Пару раз он появлялся, привёз два яблока и два апельсина, спросил, как дела, и исчез, словно ветер над Волгой.
Так она прожила здесь уже второй год.
Когда прошёл месяц, а Игорь так и не вернулся, Анна Петровна позвонила на старый домашний телефон. На другом конце ответили чужие голоса: сын продал квартиру и исчез, как тень на рассвете. Она несколько ночей плакала, зная, что домой её уже не заберут. Самое горькое она обидела свою дочь Алёну ради счастья сына.
Анна родилась в небольшой деревушке в Сибири. Там же вышла замуж за одноклассника Петра, построили большой дом, завели хозяйство. Жили скромно, но хлебали, не чувствуя голода. Однажды к родителям пришёл сосед из Новосибирска, рассказывая, как в городе светлые улицы, зарплата хорошая, жильё сразу дают. Петр загорелся идеей: «Поедем, поедем!» Они продали всё, переехали в новосибирскую квартиру, купили мебель и старенький «ЗИЛ», на котором Петр попал в аварию.
В больнице, на второй день, его муж скончался. После похорон Анна осталась одна с двумя детьми. Чтобы прокормить и одеть их, она ночами мыла полы в подъездах, надеясь, что дети вырастут и помогут. Но этого не случилось. Игорь попал в неприятную историю, ему пришлось брать деньги в долг, отдавать их годами. Алёна вышла замуж, родила ребёнка, но спустя год сын начал часто болеть. Анна ушла с работы, чтобы ходить в больницы, где врачи долго не могли поставить диагноз. В одном специализированном институте нашли редкую болезнь, лечить которую могли лишь там, а очередь была длинна, как зимняя ночь.
Пока Алёна возилась с больничными бумагами, её муж ушёл, оставив лишь квартиру. В одной больнице она познакомилась с вдовцом, у которого тоже была дочь с тем же диагнозом. Они нашли друг в друге утешение, стали жить вместе. Через пять лет его здоровье пошатнулось, потребовались деньги на операцию. У Анны были сбережения, и она захотела отдать их сыну в качестве первого взноса за квартиру.
Но когда Алёна попросила, она отказалась: «Я не могу тратить чужие деньги, а мой сын нуждается в них». Дочь обиделась, на прощание сказала, что мать ей больше не мать, и если будет нужна помощь, к ней не стоит обращаться. С того дня они не разговаривали двадцать лет.
Алёна вылечила мужа, они увезли детей к морю, где жили в доме у синего берега. Если бы можно было повернуть время, Анна сделала бы всё иначе, но прошлое не вернуть.
Анна медленно встала со скрипучей скамьи, её шаги отзвучали, как эхом в пустой коридор. Вдруг раздался крик:
Мама!
Сердце её забилось, как колокол в церкви. Она повернулась это была Алёна, её нога подкосилась, но дочь поспешно подхватила её.
Наконец я тебя нашла Брат не хотел давать адрес, но я ему судом угрожала, сказав, что он незаконно продал квартиру. И всё замолчало
Они вошли в здание, сели на старый диван в холле.
Прости меня, мама, прошептала Алёна, что так долго молчала. Сначала обижалась, потом откладывала всё, стыдно было. На прошлой неделе ты мне приснилась, как будто шла по лесу и плакала.
Я встала, а на душе стало тяжело, ответила Анна, рассказала мужу, он сказал: «Поезжай и помирись». Я приехала, а там чужие люди, ничего не знают.
Я долго искала адрес брата, нашла. И вот я здесь. Собирайся, поедем к дому у моря, большой, на берегу. Муж сказал, если матери плохо, везём её к нам.
Анна прижалась к дочери, слёзы текли, но уже не от горечи, а от радости.
Пусть же будет благословен путь отца твоего и мать твоя, да будет долгими дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, даровал тебе.
