Василиса никогда не доверяла своему мужу. Поэтому в её внутреннем мире всё опиралось лишь на себя, так складывался её семейный быт.
Витали́й был красив, как маковый цветок, и светился в любой компании. Пил он умеренно, не курил, к рыбалкеохотефутболу не тянулся. Словом, «молодец хоть в дворец». Благодаря этим достоинствам Василиса подозревала, что муж ищет утешение за пределами родного дома, ведь такие мужчины с огнём в груди трудно встретить. А «охотницы» в её сновидении появятся сами.
Успокаивало Василису лишь то, что муж обожал их сыночка. Витали́й души не чаял в Степане. Всё свободное время отдавал сыну, и она думала, что этой отцовской преданности достаточно, чтобы спасти их семью.
В школе её прозвали «Кра́сой» за рыжие кудри и веснушки, разбросанные по лицу, как снег. Мать, красивая как русалка, с детства шептала дочери: «Василика, ты как гусеница в пруду. Прости за сравнение, но такова горькая правда. Замуж кто возьмёт? Учись, работай, а если в путь ктонибудь «подвернётся», не ковыляй. Будь послушной женой». Эти наставления запали в её сердце.
Закончив школу с золотой медалью, Василиса пошла в университет, где встретила будущего мужа. Она и не знала, чем привлекла его. Позже Витали́й признался, что она единственная, к которой он осмелился подойти. Василиса не пользовалась косметикой, одевалась скромно, не умела кокетничать. Когда осознала, что за ней ухаживает такой человек, решила взять инициативу в свои руки и предложила ему брак. Молодой человек сначала ошеломлён, но Василиса обещала быть кроткой, смиренной и верной. «Любовь придёт со временем», убеждала она его. Витали́й, после небольших раздумий, согласился, а поддержал его мать Галина Петровна.
Когда Витали́й впервые привёл Василису домой, Галина Петровна оценивала её недоброжелательно, словно видела в ней лишь веснушчатую пятнушку вместо блестящего солнца. «Сын красив, как рассвет, а ты лишь пятно», думала она. Первая встреча прошла нелепо.
Василиса почувствовала недовольство тещи, но не собиралась терять шанс. Она пришла к Галина Петровна без мужа, предложила чай, и мать, удивлённо, нашла в ней чутьчуть симпатии. «Привыкаю», прошептала она. Василиса пообещала быть верной женой, и это перекрыло любые недостатки.
Галина Петровна была одна: муж давно бросил её и сына ради новой любви, а спустя год вернулся, измождённый, и семья отвергла его. Она всё время задавалась вопросом, стоит ли прощать предателя. Воспитание сына оказалось тяжким, поэтому она одобрила выбор сына. Поняла, что Василиса придёт за Виталием любой дорогой, даже по ухабистым тропам, и благословила их брак.
Через год у пары появился сын Степан, точная копия отцакрасавца, к радости Галины Петровны. Витали́й летал над сыном, как безумный мотылёк, а любовь к жене всё ещё не просыпалась. Василиса тоже не воспылала к мужу, их отношения были ровными, как тихий рек: стиралагладила рубашки, готовила обеды, целовала в щёчку. Витали́й отдавал ей всю зарплату в рублях, дарил цветы, целует её по утрам, но всё выглядело как ритуал, а не как страсть.
Пять лет спустя Витали́й нашёл чувство, но не в своей семье. Это была девушка небесной красотыБожена, чьи черты казались неземными. Он не смог устоять перед её чарами, и они встречались в кафе, на скамейке, у друзей. Витали́й всё больше врал жене, а Степан видел в нём лишь раздражённого отца. Божена потребовала: «Либо женись на мне, либо останемся друзьями». Витали́й растерялся: терять Божену он не хотел, но сын был дорог.
Степану было пять, когда отец собрал вещи и ушёл. Василиса вспоминала маму: её слова теперь звучали как успокаивающая мелодия. Она поняла, что уйти от мужа без трагедиивозможно, даже не броситься с моста в глубокую реку.
События «отщипнули» кусочек её сердца, который упал в бездну души, но счастье, как вольная птица, всё равно нашло путь.
Василиса напомнила Витали́ю, когда он пришёл к ней в последнюю минуту: «Двери для тебя всегда открыты, но не затягивай возвращение. Степан тебя любит, не заставляй его страдать».
Витали́й полгода метался между сыном и Боженой. Василиса бережно хранила его зубную щётку в стаканчике, и каждый раз, когда он приходил к Степану мыть руки, щётка «заглядывала» ему в глаза, словно немой упрёк. Однажды Витали́й положил её в карман, но вернулся к тому же стаканчику, где уже лежала новая щётка.
На кухне ждала чашка с горячим кофе, в коридоре стояли домашние тапочки, ожидая хозяина. Эти мелочи «царапали» душу Витали́я, и он хотел уйти быстрее. Он не мог объяснить себе, почему бросил семью: какаято неведомая сила тянула его к Божене.
Он задавал себе вопросы, но ответы не приходили. Может, Василиса могла бы не пускать его домой, проклинать разлучницу, но она молчала и, когда он уходил, говорила: «Приходи, Витали́й, не забывай о нас».
К Божене он возвращался опустошённый, а она говорила: «Если я уйду, то только изза твоего сына. Ты о нём больше, чем обо мне». Так годы текли.
Подруги шептали Василисе: «Господи, выйди замуж! Твой сын нужен каждый день, а ты молода. Забудь про Витали́я». Она слушала, вздыхала, но молчала.
Со временем подруги перестали уговаривать её, приняв, что она одна. Время неумолимо шло.
Витали́й перестал навещать Степана. Теперь они встречались на нейтральной полосе. Степан заканчивал школу. Василиса окончательно убедилась, что муж не вернётся: прошло двенадцать лет, долгий срок. Она поставила точку, перестала ждать, ведь ещё могла вырастить второго ребёнка.
Она взяла путёвку и улетела в тёплые края, где завязался короткий курортный роман, без обязательств.
Через девять месяцев у Степана родилась сестрёнка Маша. Подруги были удивлены её решением, стояли у дверей роддома, ожидая новорождённую. Молодая мать вышла уставшая и счастливая, держа в руках свёрточек, украшенный розовыми лентами: «Привет, девчонки! Любите и балуйте мою Машеньку!».
Одна подруга поддёрнула: «А по отчеству как её звать?». «До отчества надо вырасти!», отряхнула мама.
Никакие «уколы» не могли омрачить радость Василисы. Вся её жизнь теперь крутилось вокруг воспитания Маши.
Степан стал первым помощником, обожал сестрёнку, не задавая вопросов о её отце. Когда Машу отправили в детский сад, ей было три, и там малышиодногруппники «просветили» её: у детей бывают и мамы, и папы.
Маша начала называть папой своего брата Степана, что звучало смешно и горько.
Однажды вечером в квартире Василисы прозвучал неуверенный звонок. Маша бросилась к двери, крича: «Это мой папа!». Через глазок она увидела Витали́я! Открыла дверь настежь:
Можно войти, Ага? поплыл голос старого и неожиданного гостя.
Входи, если пришёл, не скрывала удивления Василиса.
Витали́й поставил две набитые сумки, снял рюкзак. Маша бросилась к незнакомому дяде в объятиях:
Мама, это же мой папа!
Василиса, со слезами, ответила дочке:
Да, Машутка, это твой папа.
Витали́й прижал её к себе, поцеловал веснушчатый носик, погладил золотистые кудряшки: «Привет, мой «рыжик»!». Затем поцеловал руку Василисы, всхлипывая:
Спасибо тебе, Ага! Простишь? попытался встать на колени.
Василиса мягко, но твердо схватила его локоть, не давая упасть.
Привет, мой горький мёд! Ты «отлучался» 17 лет, но обид нет. Нам нужен папа вздохнула она, облегчённо.
Степан стоял в стороне с широко открытыми глазами, удивлённый.
Через пару недель, придя в себя после событий, Василиса позвонила подруге и сказала: «Хочешь знать отчество дочери? Викторовна. Запомни Мария Викторовна! Без вариантов».
