Анна Сергеевна шла по улочкам тихого городка под Рязанью, направляясь за внучкой в школу. Её лицо озаряла улыбка, а каблуки весело выстукивали ритм, будто снова ей было двадцать, и жизнь кружилась в вихре танцев. Сегодня был счастливый день наконец-то у неё появилась своя квартира. Небольшая, но светлая, в новостройке, о которой она грезила годами. Почти два года она копила каждую копейку, отказывая себе во всём. Продажа бабушкиной избы в селе покрыла лишь половину суммы, остальное добавила дочь, Ольга, но Анна Сергеевна твёрдо решила вернуть ей деньги. В свои семьдесят она могла обойтись и половиной пенсии, а молодым зятю и дочери средства нужнее, у них ведь целая жизнь впереди.
В школьном холле её уже ждала внучка, Светка, второклашка с бантиками. Девочка радостно кинулась к бабушке, и они зашагали домой, обсуждая школьные новости. Света была для Анны Сергеевны лучик света в тёмном царстве, её главной радостью. Ольга родила её поздно, почти в сорок, и тогда же позвала мать на помощь. Анна Сергеевна не хотела покидать родное село, где каждый уголок напоминал о прошлом, но ради дочери и внучки пошла на всё. Переехала поближе, взяла на себя Свету встречала из школы, сидела с ней до вечера, пока родители на работе, а потом возвращалась в свою маленькую, уютную квартирку. Квартиру оформили на Ольгу так, на всякий случай, мало ли что. Анна Сергеевна не спорила: ну бумажка и бумажка, какая разница?
Бабуля, вдруг прервала её мысли Светка, глядя на неё широко раскрытыми глазами, мама сказала, что тебя надо отправить в дом престарелых.
Анна Сергеевна остановилась, будто наткнулась на невидимую стену.
Куда, внученька? переспросила она, чувствуя, как холодеют пальцы.
Ну, туда, где старики живут. Мама сказала папе, что тебе там будет хорошо, скучно не будет, Света говорила тихо, но каждое слово било, как обухом по голове.
Да я туда не хочу! Лучше на дачу поеду, картошку копать, выдавила Анна Сергеевна, а в голове уже крутилась карусель мыслей. Неужели правда?
Бабуль, только не говори маме, что я тебе рассказала, прошептала Света, прижимаясь к ней. Я ночью услышала, как они разговаривали. Мама сказала, что уже всё устроила, но забирать тебя будут не сейчас, а когда я чуть подрасту.
Не скажу, родная, прошептала Анна Сергеевна, открывая дверь. Голос дрожал, ноги ватные. Что-то мне нехорошо, голова кружится. Прилягу, а ты переодевайся, ладно?
Она опустилась на диван, чувствуя, как сердце колотится, а в глазах темнеет. Эти слова, сказанные детским голоском, разбили её мир на осколки. Это была правда страшная, невыносимая правда, которую ребёнок не придумает.
Через три месяца Анна Сергеевна собрала вещи и уехала обратно в село. Теперь снимает там комнату, копит на свою избу, чтобы хоть что-то было под ногами. Старые подруги и дальние родственники её поддерживают, но внутри пустота.
Кто-то шепчет: «Сама дура, надо было с дочерью поговорить, разобраться». Но Анна Сергеевна знает своё.
Дети такого не выдумывают, твёрдо говорит она, глядя в окно на бескрайние поля. Да и Ольгино поведение всё ясно показало. Даже не позвонила, не спросила, почему я уехала.
Видимо, дочь всё поняла, но молчит. А Анна Сергеевна ждёт. Ждёт звонка, объяснений, хоть слова, но сама не наберёт гордость и обида сковали её, как кандалы. Она не чувствует себя виноватой, но сердце ноет от этой тишины, от предательства самых близких. И каждый день она спрашивает себя: неужели это всё, что осталось от её любви и жертв? Неужели старость её лишь дорога в никуда?
