Шок оказался всепоглощающим: узнав о моей беременности, он сбежал, словно жалкий предатель!
Меня зовут Анастасия Иванова, мне 20 лет, живу в Суздале, где Владимирская область прячет свои пасмурные дни под покровом сосновых лесов и извилистых рек. Долго не решалась написать, но, прочтя истории других, решила излить душу. Моя жизнь — незаживающая рана, тень, что преследует даже в солнечный день, отравляя юность горечью.
Всё началось в 15. Влюбилась в Дмитрия — статного, с глазами, как синее небо. Все девчонки шептались о нём на переменах. Когда подруга сказала, что он хочет встретиться, я онемела: «Правда?» — выдохнула, чувствуя, как сердце застучало, словно дятел по дереву. На первом свидании он вручил алую гвоздику — до сих пор храню её в сборнике Пушкина. Тот вечер был словно из романса: его смех, прикосновения — я растворялась, не замечая, как приближаюсь к обрыву.
Отдалась ему — роковой шаг. Беременность обнаружила через месяц. Мир рассыпался. Родители смотрели на меня, будто на преступницу: отец хлопал дверью, мать рыдала в подушку. А Дмитрий, мой «рыцарь», побледнел, пробормотал: «Разберись сама» — и исчез, будто его и не существовало. Осталась одна с комом страха в горле.
Дома воцарился ледяной молчание. Словно я призрак, которого избегают. В итоге мама отвела меня в клинику. Аборт стал пыткой — физическая боль меркла перед душевной пустотой. После этого закрылась в себе, как в склепе. Шок парализовал: годами не могла смотреть на мужчин. Любовь превратилась в обжигающий пар, секс — в кошмар, от которого кричу по ночам. Страх новой беременности сковывает, будто кандалы.
Потеряла себя. Душа — как порванная балалайка, играющая лишь грустные напевы. Живу в вечном ненастье, где смех — чуждый звук. Солнце больше не греет, тень шепчет: «Ты недостойна». Даже в магазине дрожу, если парень стоит рядом. Стала статуей изо льда — холодной, безжизненной.
Иногда ловлю взгляд в зеркало: куда делась та Настя, что верила в счастье? Дмитрий убил её, оставив лишь оболочку. Гуляя по суздальским улочкам, вижу пары, держащиеся за руки, — внутри рвётся крик: «Почему не я?» Мечтаю любить, но его лицо — красивое, подлое — встаёт перед глазами, как проклятие. Он сбежал, а я осталась с эхом его трусости в груди.
Не знаю, как воскреснуть. Страх опутал паутиной: боюсь улыбки, взгляда, слова. Подруги не понимают, почему я избегаем вечеринок. Родители молчат, но их вздохи говорят красноречивее слов. Простила бы себя за доверчивость? Засушенный цветок в книге — немой свидетель краха.
Скажите, как растопить лёд в душе? Хочу снова дышать, а не существовать. Мне всего 20, а чувствую себя древней берёзой, сгнившей изнутри. Дмитрий исчез, но оставил крест — страх, что любовь всегда обернётся предательством. Где найти силы верить снова? Устала быть узником прошлого. Помогите — темнота затягивает, а фонаря в руках нет.
